Месть полукровки - Раиса Николаева

ровно через час и выглядела несколько экстравагантно (во всяком случае, по меркам дворцового этикета). Она была в пеньюаре, с распущенными волосами. Видимо, по ее мнению, такой внешний вид императрицы, должен был стать укором императору, поскольку за отведенное время никакая уважающая себя аристократка не могла бы облачится в достойный наряд и тем более уложить волосы, в приличествующую моменту, прическу. Весь внешний вид Элианны можно было описать фразой «оскорбленное и униженное достоинство», что она своему мужу с удовольствием и демонстрировала. Но Эота такая демонстрация не впечатлила.

— Этот вариант подходит, — с удовлетворением произнес он, а потом потянул Элианну к зеркалу. — Несколько недель назад я заказал для вас подарок, в честь нашего юбилея первой встречи и первого нашего знакомства. — Едва он это сказал, глаза Элианны вспыхнули любопытством, интересом и восторгом. Подарки она обожала, вот только муж нечасто ее ими баловал. Между тем Эот достал из потайного шкафа коробку и, повернувшись к Элианне спиной, чтобы она не смогла увидеть, что внутри, попросил: — Закройте глаза. — Глаза Элианны мигом захлопнулись. Она ожидала прикосновение к шее, поскольку думала, что подарком будет колье, но она немного ошиблась. Тиара. Роскошная, прекрасная, величественная тиара сияла у нее на голове. — Ну как бы вы могли носить эту тиару с вашей прежней прической? — с упреком спросил он, убирая ее волосы с шеи и, застегивая колье. Элианна восторженно вздохнула. Голубые сверкающие камни очень подходили к ее глазам. Без сомнения в выборе подарка ее муж это учел. — Подумайте о новом фасоне платья, — напомнил он ей. — Я больше не потерплю то уродство, что было на вас. Я специальным указом запрещу ношение таких платьев, — без малейшего намека на шутку, пригрозил он. Элианна кивнула, соглашаясь, потом посмотрела на себя в зеркало и призадумалась. Легкий пеньюар напомнил ей один из рассказов матери.

— Пожалуй, я остановлюсь на фасоне платьев, что были в моде во время восхождения вашего отца на престол, — медленно сказала она. — Мои родители познакомились в этот момент. Мама говорит, что в моде были наряды, у которых нижнее платье, буквально липло к ногам, обрисовывая их форму. Верхнее платье было атласным и гладко скользило, придавая походке что-то летящее. — Элианна явственно представила, как она заходит в зал в этом наряде, а вокруг нее неповоротливые фигуры, и весело рассмеялась. — Я хочу, чтобы никто, никто, никто, никто… в том числе и мадам О. — в ее голосе проскользнула горечь, поскольку речь шла об официальной фаворитке мужа, — не знали о том, какое платье у меня будет!

— Хотите всех дам выставить полными дурами? — весело предположил Император. Элианна кивнула, ничуть не стесняясь своих совсем не благородных чувств. — Насчет мадам О. можете не переживать. Две недели назад я с ней расстался, — Элианна удивленно взглянула на мужа. Обычно любые изменения в его личной жизни мгновенно доходили до нее, а тут две недели! — И я очень-очень голодный, — рука мужа скользнула по тонкой ткани, обнажая ее бедро. Элианна скосила глаза на зеркало, и снова ее затопило восторгом от красоты тиары. Она жадно ответила на поцелуй Эота, со стола полетели на пол все канцелярские принадлежности вперемежку с письмами и другими бумагами, а вместо них на столе оказалось обнаженное женское тело. Брак Элианны и Эота не был очень счастливым, как обычно и бывает у неистинных пар. И в человеческой ипостаси они не всегда ладили, постоянно, раздражая друг друга, но и в их браке бывали дни, когда они жили в унисон друг с другом, когда их сердца, их тела сливались в единое целое и это были моменты настоящего обоюдного счастья.

Следующий бал был настоящим триумфом Элианны. Она хрупкая и прекрасная, легкая и воздушная в окружении громоздких неповоротливых фигур остальных дам. Даже Трия в своем рубиновом бархатном роскошном платье на фоне Элианны в небесно-голубом атласном туалете выглядела тяжеловесной и мрачной. Но это все было потом. В тот знаменательный день (день разговора Трии с императором), произошло еще одно важное событие, и оно касалось только Трии и Ариэна.

Часть 3. Глава 12

Начать, наверное, стоит издалека. Дракон и человек, слитые воедино, рождают невероятно сильное существо, обладающее магией дракона, умом человека и мощью дикого зверя. Вот только когда возникает вопрос о продолжении рода, сразу появляется множество конфликтов. Дракон ищет драконицу, с которой их магические потоки сливаясь, будут усиливать, а не уничтожать друг друга. Звериная сущность дракона выбирает себе партнершу, чувствуя, какая драконица сможет родить наиболее сильное потомство. И все эти требования Дракона, как магического существа и зверя, не имеют никакого отношения ни к красоте женщины, ни к ее уму, ни к ее образованию, воспитанности, знатности, богатству, титулу. Только единение магии и животное влечение. И вот человек, чья сущность слита с драконом, часто оказывается перед непростым выбором, поскольку драконица, выбранная драконом, нередко, противоречит вкусам человека, а в некоторых случаях вообще вызывает крайнее неприятие. История гласит, что если человек принимает выбор Дракона, то через несколько десятков лет он все-таки влюбится в свою избранницу. А вот если он откажется от той, которую выбрал Дракон, то дракон уснет и магия, вместе с силой покинет человека. Опять же исторические хроники гласили, что это ужасный вариант развития событий. Жизнь без магии — медленное угасание, болезни, старость и смерть. И все-таки были среди Драконов и те, что пошли и таким путем.

Жизнь драконов бесконечно длинна, разумеется, очень часто драконы теряли свою пару. Боль и горе, что испытывали драконы не поддается описанию, но жизнь все равно продолжается. И тут существовало два варианта. Первый, если человек успевал полюбить свою истинную, то в этом случае, почти неизбежно его ожидала смерть или сумасшествие, которое тоже заканчивалось смертью.

Во втором случае, когда человек не успевал полюбить истинную, выбранную драконом, все было немного по-другому. Человеческая ипостась дракона могла встретить и влюбиться в другого человека, даже не обязательно дракона, и вот тут начинались сложности. Дракон не подпускал человека к его возлюбленной, не давая им, прикасаться друг к другу, но бывало, что дракону было безразлично, и тогда человек мог создать союз и даже мог быть счастливо женат. Правда дети от такого брака были слабыми магами и никогда не рождались драконами. Но кто-то за счастье был готов платить и такую цену.

Ариэн потерял свою истинную, когда та была еще ребенком, когда ни о какой любви, с его стороны не было и речи (он, в глубине души, считал