Серебряная рука - Стивен Рэй Лоухед

— Все равно, — сказал Ллев, — мы пойдем к нему. И возьмем с собой столько воды, сколько сможем унести.

— Много не унесем, — заметил Бран.

— Но можем взять столько, чтобы они смогли приехать сюда, — сказал Лью. — Выезжаем, как только подготовим чаны.

Я не соглашался, но совет решил все-таки везти воду в Дун Круах и привести тамошних людей в Динас Дур. Неправильное решение! Мне не жалко было воды для Кинана, я не возражал и против стремления Лью помочь. Но вот мысль о том, чтобы покинуть Динас Дур, вызывала у меня тревогу.

Лью спросил, что не так.

— Неразумно покидать Динас Дур, — это все, что я мог ему сказать.

В следующие два дня были подготовлены повозки для перевозки воды и наполнены чаны. Накануне отъезда из Динас Дура я подождал, пока Лью выйдет из зала, а затем пошел к нему домой.

— Нельзя нам завтра уезжать, — сказал я ему, входя. — Сейчас не время покидать Друим Вран.

— Заходи, Тегид. Что скажешь?

— Я уже сказал.

— Да, я тебя услышал. Я тебя весь день ждал. — Судя по тому, что я слышал, он взял кувшин и разлил эль по чашкам. Он повернулся ко мне, и я почувствовал прикосновение его культи к своей руке. — Вот, возьми, сядь и поговори со мной.

Он опустился на шкуру на полу, а я сел лицом к нему, положив посох у ног. Лью поднял свою чашку.

— Slаinte!

— Slаinte mór, — ответил я, поднимая чашку. Он зачем-то коснулся края моей чашки своей, и мы выпили.

Эль был теплым и не очень свежим; во рту стало кисло.

— Так что тебя беспокоит? — спросил он через мгновение. — У тебя есть школа бардов. Долина безопасна.

— Именно. Долина безопасна. Здесь с нами не может случиться ничего плохого, — ответил я. — Именно поэтому нам нельзя уходить отсюда.

— Не понимаю, Тегид. Мы же плавали на Инис Скай, а потом даже заглянули в крепость Мелдрина. И ты ничего такого не говорил. Поправь меня, если я ошибаюсь, но ты же сам требовал действий.

— Это разные вещи.

— И в чем разница? Скажи мне.

У меня закрутило живот. Ну как объяснить ему, что я и себе-то не могу объяснить? Я сказал:

— Мелдрина мы застали врасплох. Больше так не получится.

— Это не причина.

— Мелдрин знает, что мы прячемся где-то в Каледоне. Даже сейчас он нас ищет. А теперь представь: мы уйдем, а он нападет. Мы еще недостаточно сильны, чтобы противостоять ему в открытом бою.

— Дивлюсь я на тебя, Тегид. Мы всего лишь хотим отвезти воду в Дун Круах, а не собираемся бросать вызов Мелдрину. А что еще мы можем сделать для них после всего, что они сделали для нас?

— Я не ставлю под сомнение наш долг перед лордом Кинфархом и его сыном. Но сейчас мы не можем покинуть долину.

— Вода-то им нужна именно сейчас, — мягко, но с некоторым раздражением сказал Лью. — Именно сейчас, а не на следующий Лугнасад или когда-нибудь еще.

— Если уйдем из Динас Дура, будут проблемы, — решительно ответил я.

— Одной проблемой больше, одной меньше, — медленно сказал он. — Или ты имеешь в виду что-то конкретное?

— Не могу сказать, — признался я. — Но ощущается, как катастрофа.

— Катастрофа, — по слогам повторил он. — Ты ее видишь?

— Нет, но чувствую всеми костями.

— Жарко, Тегид. Не хочется спорить, — сказал он, и в этот миг проснулось мое внутреннее зрение.

Я видел пыль, поднимавшуюся серыми облаками над выжженной землей; дикие ветры разносили ее во все стороны. Солнце бледным желтым пятном проглядывало в сером небе. И ничего живого! В памяти всплыли слова бенфейт: «Древняя Пыль поднимется к облакам; душу Альбиона разорвут враждующие ветра», — тихо произнес я.

Лью какое-то время молчал.

— Что это значит? — спросил он наконец.

— Правление Мелдрина — это скверна, — сказал я Лью. — Земля начинает разлагаться. Его неправедное правление — это мерзость, которая ходит по земле, отравляя ее и убивая. А дальше будет только хуже. — Я взял чашку, выпил и поставил ее на пол. — «В День Раздора корни и крона поменяются местами, и новое станет чудом», — вспомнил я.

— Хорошо, — устало произнес он. — А теперь все же объясни, о чем идет речь.

«Корни и крона поменяются местами», видишь? В Мелдрине король и королевская власть поменялись местами.

— Прости, Тегид, уже поздно; я устал, до меня не доходит.

— Это слова пророчества…

— Знаю, знаю, пророчество — да. Но что оно означает?

— Суверенитет, Лью. Мелдрин захватил власть, которой обладают только барды. Он сделал себя королем и теперь претендует на суверенитет. Он отменил Закон.

— И это отравило воду? — спросил Лью. Он действительно пытался понять. — Вода-то здесь причем?

— И вода тоже. Как ты думаешь, долго ли такое наглое зло может властвовать в этом мире, не отравляя саму землю? Земля живая. Оно черпает жизнь от людей, которые ее обрабатывают, точно так же, как они сами черпают жизнь от короля. Если король запятнает себя, пострадает народ — и в конечном итоге пострадает земля. Вот это и происходит.

— Это дело рук Саймона, — сказал он, называя Сиона прежним именем. — Вся эта беда из-за него. Именно Саймон подсказал Мелдрину, что королевскую власть можно захватить силой. И Альбион умирает из-за этого. — Он не ждал от меня ответа. — Если бы я сделал то, ради чего пришел сюда, ничего бы не было.

— Бессмысленно так говорить, — сказал я. — Мы делаем только то, что знаем; мы делаем только то, что можем.

— Теперь у нас еще больше причин помочь Кинану, — заключил он. Мои слова не помогли. Они его не тронули.

— Хорошо, — сказал я. — Мы пойдем. Отвезем воду в Дун Круах и примем последствия.

— Как скажешь, брат, — согласился Лью. — А как насчет твоих мабиноги?

— Гэвин о них позаботится.

— Решено. Выходим на рассвете.

Мы расстались, и я ушел.