Голос из Тьмы - Настя Полос

Из личных дневников Талиты.

— Я это не надену!

На кровати лежало белоснежное платье. Верхняя часть состояла из больших пушистых перьев. Лиф открывал плечи и декольте. Низ юбки из полупрозрачного шелка, расшитый бусинками. Оно походило на большое пернатое облако.

Я едва сдерживала рвотные позывы.

— Но Госпо… — Лайла осеклась, когда я приподняла бровь. — Теодора, белый цвет в нашем мире символизирует божественность! Вас приняла в свои объятия сама Такал! Сегодня все будут в белом.

— Позовите Игнара. Пожалуйста.

Может, я и поступала сейчас, как маленькая девчонка с капризным нравом, но что-то было в этом унизительное. Особенно, после того как я узнала историю девушек. Кто-то будто намеренно указывал мне мое место: здесь ты спишь, это носишь. А может, мне просто так казалось.

Тиша, сдавшись, мотнула головой в сторону двери. Лайла поспешила исполнить просьбу.

Я стояла в одном полотенце, волосы связаны на затылке в неаккуратном хвосте. Осознание того, что я здесь надолго, сдавливало грудь. До боли хотелось оказаться в нашей уютной квартире. Съесть пиццу с друзьями.

Но я здесь. В чужом мире со своими традициями и правилами.

— Теодора.

Игнар вошел в комнату широкими глазами, оглядывая покои, вглядываясь в углы. Я закатила глаза. Он застыл, когда понял, что я неодета. Неосознанно дернул воротник. Позади послышались сдавленные смешки.

— Ты звала меня.

Я отошла, чтобы он увидел это нечто на кровати. Вожделенный взгляд Игнара не хотел меня отпускать, но, отметив мое нетерпение, покосился на кровать. Он едва сдержал улыбку, чем начинал меня злить.

— Позовите Гайб. И оставьте нас, — скомандовал он, и девушки мигом исчезли.

— Я никогда не надену это.

Рука Игнара легла на мою талию.

— Я знаю.

Наше уединение прервали громким стуком. Как быстро они перемещаются?!

Игнар отступил и натянул на лицо невозмутимую маску.

— Войдите.

В проеме показалась невысокая женщина. Покачивая бедрами, она двинулась к нам с роковой уверенностей. Лицо незнакомки скрывалось под золотым платком. Через тонкую прорезь можно увидеть участок желтой кожи и глаза с узким змеиным зрачком. Округлую фигуру окутала зеленая ткань, за которой легко угадывались очертания. Женщина была боса.

— Здравс-с-ствуй, Гос-с-спожа, — платок дергался каждый раз, когда она произносила букву «с».

Змея, она змея!

Наверное, мое лицо дрогнуло, потому что я услышала усмешку.

— Чего хочет хозяин от Гайб? — чувственно спросила она, повернувшись к Игнару.

Хозяин?

Я не знала правил этого мира, но меня крайне настораживало здешнее отношение к подчиненным. Или к рабам?

— Госпожа хочет что-то другое. — Игнар кивком указал на лежавшее платье. Его голос сочился непривычным мне холодом.

Гайб стала выхаживать вокруг меня.

— Вы знакомы с-с-с моей рас-с-сой? — ее язык не переставал щелкать. Игнар безотрывно следил за ней.

— Нет, — выговорила я.

— Я — С-с-саури. Я с другой планеты. Такой же горячей, как эта. Гайб вручили, — она зашипела, — Верховному хозяину. Как подарок. — Я бросила на Игнара гневный взгляд, сбитая с толку. Он никак не отреагировал. — Я умею чувс-с-ствовать натуру, суть. Такой мой дар. Гайб верная с-с-слуга. — Ее глаза вспыхнули. — Пус-с-сть Гос-с-спожа с-с-скажет, чем Гайб не угодила ей.

Я заметила, что когда она говорила о себе, как о слуге и подарке, то употребляла третье лицо. Что же здесь происходит?!

— Платье красиво, но оно…

— Не ваше, — закончила за меня Гайб. — Вижу.

Габи замерла, но ее голова продолжала покачиваться. Она смотрела на Игнара.

— Верховный хозяин будет недоволен.

— Он не указ для Меках.

Они глядели друг другу в глаза. Наконец, Габи кивнула.

— Маленький хозяин может идти, Габи с-с-сама займетс-с-ся Гос-с-спожой.

Игнар кивнул, ничем не уязвленный. А потом собрался уходить, но я его остановила.

— Игнар, что с Джесс?

— Она в порядке. Еще спит.

Габи тихо выскользнула из покоев, видимо, пошла за новым платьем.

— Почему я проснулась так быстро? — я не собиралась упускать возможность задать вопросы.

— Не знаю.

— Где меч?

— У Кловисса, — Игнар скривился. — Он хочет торжественно вручить тебе его.

Я чуть не задохнулась от возмущения.

— Но ведь он и так мой!

— Теодора, это место, тебе еще многое предстоит узнать, а пока…

Габи вернулась с большим свертком в руках.

— Я скоро вернусь, — сказал он и вышел.

Габи не разрешила вмешиваться Тише и Лайле, грубо выставив их за дверь. Саури молча стянула с меня полотенце, не обращая внимания на мою наготу. Она действовала раскованней, чем Тиша и Лайла. На кистях у нее постоянно звенели широкие браслеты.

Я надеялась, что это браслеты, а не кандалы.

Когда она закончила, я повернулась к зеркалу.

Платье было черным, с красно-темными вставками. На плечах ткань держалась на небольших кольцах. Две полоски шелка соединялись в талии широким поясом, а затем спадали длинным искрящимся потоком, будто сама звездная ночь обвила мое тело. По бокам тянулись разрезы, оголяя ноги. Гайб также принесла обувь. Сандалии из темной кожи на деревянной подошве.

— Оно прекрасно, — прошептала я, разглаживая ткань. — Но не сильно ли оно будет выделяться?

— Гос-с-спожа хотела другое, Гайб дала другое.

— Да, но… просто... — Я кинула взгляд на нее через зеркало. — Не хочу, чтобы у вас были неприятности.

— Маленький гос-с-сподин прав. Никто не имеет права указывать Меках.

— Почему ты так называешь его?

Гайб подошла ближе, и я услышала шипение.

— Я чувс-с-ствую ваш с-с-страх. Он так ес-с-стественен, поэтому его аромат невероятен. А еще я чувс-с-ствую другое. — Ее глаза блеснули. — Знаю, ваши противоречия. Вы ожидали иного. Но, — мне показалось, что следующие слова произнести саури было крайне трудно, — маленький хозяин другой. Это вс-с-се, что я могу с-с-сказать вам.

Габи ушла, не оглядываясь, и впустила служанок.

Я стояла в полном смятении. Тиша приступила к прическе. После недолгих разговоров я согласилась оставить полосы распущенными, но подвязанными сверху.

Пока ловкие руки перебирали локоны, я старалась узнать об Инуре как можно больше. Ночь здесь может длиться двое, а то и трое земных суток, а вот день может стоять неделями. Но цикл постоянно меняется. То неимоверная жара, то остужающая ночь. Инурийци надеялись, что сегодняшняя продлится хотя бы пару часов. Поэтому в каждых комнатах такие плотные шторы, чтобы дневной свет не мешал спать. Сегодня нам очень повезло, как сказала Тиша, ночь подступает, и поэтому праздник в мою честь будет выглядеть куда интересней.

Тиша завершила образ черной, как ночь вуалью. Она закрепила ее на моих волосах, и та струилась по локонам. Я не узнавала девушку в отражении и совершенно не знала, как к этому относится.

— Вуаль — важная часть одеяния, — объяснила она.

В дверь постучались, и