Затерянные в тумане - Дмитрий Фёдоров

Решительная

Я поднял с земли упавший ошейник с именным жетоном. Провел по нему рукой, будто прощаясь с этим хорошим мальчиком и убрал в карман. Сейчас не время. Словно в насмешку, подобрал исцеляющий розовый камень, оставшийся на месте моего пса.

- Дима, ты как?

- Ахр-р... Нормально. Очухался. Но самочувствие хреновенькое... Уф-ф. Помоги сесть. - прокряхтел Дима, протягивая руку. Я не стал ничего придумывать и просто оттащил его на крыльцо местного морга, усадив спиной к стене.

- Тебе камешек дать?

- Да, желтый. Розовый не трать, мне не настолько хреново, что я умираю прямо сейчас. Ага, спасибо. - сказал брат и сжал камень в руке. - Во-о. Теперь нормально. А я было подумал, что мне кирдык наступает. Меня как шарахнуло в начале... я будто связь с телом потерял. Как будто душу из меня выбили. Вроде что-то вижу, но картинка не склеивается воедино. Хочу пошевелить ногой - а дергаю рукой. Блевать хочется, но не могу почему-то... Я, кажется, видел, как Сарделька передо мной скакал, не давал ему подойти... А где он, кстати? В разведку отправил?

- Сарделька - всё. - мрачно сказал я. - А у тебя была контузия. Тяжелая, вполне вероятно. Кто-то послабже, рвани прямо перед ним полкило тротила, помер бы на месте.

- От чёрт... Так он мне жизнь ценой своей спас что ли? Настоящий пёс был, правильный... Как же ты теперь в глаза жене и сыну... ну, посмотришь?

- Прямо посмотрю. Скажу, как есть. Что наш добрый друг спас моего брата, твоего дядю, и потому его больше с нами нет. Он выполнил свою задачу, как и полагает верной собаке. В конце концов, мы тут не в бирюльки играем. Все там будем... Ладно, посиди пока, я камешки соберу.

Я собрал камни, благо их было немного - еще три оранжевых и один большой, черный. Потом мы поплелись в обратный путь. Помог брату дойди до КПП, где его оставил, а сам вернулся и пробежался по местам нашей "боевой славы", собирая камешки. Плюс восемнадцать малых и два средних, коричневых. Получилось бы даже очень хорошо, если бы не одно НО...

До дома деда Бориса мы дотопали только через полчаса, хотя идти тут было всего полтора километра. Я, под конец, не выдержал и выдал Диме еще один желтый камень, что изрядно его взбодрило. А потом уже понял, что мог так сделать с самого начала, а не тащить этого лентяя на себе километр. Дед держался молодцом и собрал два больших рюкзака.

- Здорово, бать! - Дима махнул рукой.

- Привет, привет... - старик пошамкал губами. - Что-то ты бледноват, юноша. И где ваша собака?

- Собачка мертва. А этот хлопчик пузом гранату поймал, считай.

- Сочувствую. А как же так, с гранатой, вышло? И почему он жив вообще?

- Это, дедуль, долгая история. Пойдем, нам до машины еще отсюда больше двух километров топать. Вот и расскажу. Какой из них тяжелее? - я указал на рюкзаки.

- Вот этот, с банками.

Я передал свой тощий рюкзачок Диме, чтобы он накинул его поверх своего, а сам аккуратно взвалил на плечи рюкзак с соленьями. Вышло, кстати, изрядно - по весу там было килограмм сорок, что, учитывая весь банок и рассола, давало, наверное, около двадцати килограмм еды. Впрочем, рассол мы тоже не выкидываем... Я вообще забыл, что такое привередничать и выбирать еду. Как и все наши "сожители". Мы просто жрали что было. Если было много - жрали про запас.

С рассказом я закончил, когда мы уже подходили к машине. Открыл багажник, мы загрузили туда все дедово барахло, через сложенный посередине подлокотник привычно просунули алебарду, забрались в машину и поехали. Диму я посадил сзади, а деда - рядом с собой. Дима был нынче не в настроении поболтать...

- Да, дела... - протянул дед Борис, сев в машину. - Стало быть, пес был чуть старше сына и сын его любил очень?

- Так и есть. Да мы всего его любили. На людей никогда не бросался, очень всех любил. А тут, ну, после того, что случилось со всеми, вдруг охранником настоящим стал. Волкодавом! Вот не вру, дед - он волков трепал так, что шерсть во все стороны летела!

- Он хорошо ушел. Если там где-то собачий рай - у него проход без очереди, послушай меня, мне врать незачем. - степенно ответил старик.

- Твои бы слова, дед Борис, да Богу в уши. Ладно. Нам ехать-то пять минут осталось, тут недалеко, скоро выйдем у Максидома. Знаешь же, где это?

- Знаю, конечно! Я еще когда на пенсию не вышел, ездил туда закупаться, бывало.

- Слушай, Борис... а у тебя специальность какая? Кем работал?

- Прорабом я был на малоэтажном строительстве. Я бы и сейчас работал, здоровье пока есть, да попросили...

А я смотрел на деда Бориса влюбленными глазами. Поход в город надо задержать хотя бы на недельку, а лучше - оставить его у себя надолго! У нас общежитие не построено!

Когда мы уже въехали на участок, я заметил нечто странное - раньше для того, чтобы въехать к соседу, приходилось протискиваться между углом забора и туманом. Сейчас же места была навалом. И, самое главное, утром я тоже выехал без проблем... И я решил проверить эту странность. В итоге, по моим прикидкам, радиус нашего осколка увеличился где-то на полметра. Отложив этот факт в памяти, чтоб обсудить его со всеми, я зашел на участок и столкнулся с хмурым взглядом сына.

- Папа, что с Сарделькой? Я больше его не чувствую!

- Понимаешь, сынок...

- Папа, что с Сарделькой?! - и так он это сказал, что я понял: лучше не выкручиваться.

- Он погиб.

- А ведь он любил тебя... - Ваня развернулся и убежал, прижимая руки к лицу. Я вздохнул.

- Сахаров, как это произошло? - спросила меня Настя.

- Мы встретили крайне фигового противника. Он почти убил Диму. - я указал рукой на брата. - Если бы не Сардель... То я пришел бы домой один. Или не пришел бы вовсе.

- И кого вы с собой притащили?

- Это дед Борис. Он пока поживет у нас на участке, прежде чем мы отведем его