Крылья Огня: Пророчество о дракончиках - Белоусов Алексей

Кречет из Медночешуйных и её дети исчезли на целый день. На кухне утверждают, что днём к ним не приходили за едой, значит не просто пряталсь в башне, но улетели подальше, так что не смог поговорить с ней и Звёздолётом. Если и завтра ничего не получится, прибегну к крайним мерам. Я уверен, что Звёздолёт настоящий провидец, и наше племя не имеет права его терять. Он сильно поможет нам, если окажется в наших когтях, так что в случае чего рекомендую не считаться ни с чем, вплоть до санкционирования операций по поимке».

Очень интересно. Выглядит как будто доклад. Куда? Неужели на свой этот загадочный остров? Не просто советник, а шпион своего племени? Жалко, нельзя этого никак доказать. Его слово против его, а свиток он в крайнем случае просто сожжёт. Но Халькопирит сказать стоит. Она знает, как это лучше передать королеве так, чтобы хотя бы зародить зерно сомнения в её советнике, который к тому же фактически наследие от нелюбимой ею мамаши. Это должно помочь.

Наконец, Завтравидец закончил. Он свернул свиток, пряча его в своей сумке, что лежит прямо рядом с его лежанкой, и, обойдя место кругом пару раз, довольно улёгся спать. Как только его поза стала немного расслабленнее, а запах эмоций смазался, Звёздолёт понял, что пора перемещаться дальше. Вынырнуть, снова оказываясь в межзвёздной пустоте, воспарить над звёздочками, прочуствовать «примерно немного после утра» и снова нырнуть. Только так можно пропустить время, что в видениях идёт только один к одному.

Завтравидец был уже на ногах. Пришёл в столовую, умыл морду в текущем там фонтане…

— Звёздочка, бабушке надо спать идти. Успел что интересное увидеть? — куснула Кречет своего сына, заставляя его вынырнуть из видения и темноты.

Вокруг уже сгущались сумерки — идеальное время для активности, шептало что-то внутри него. Остальные сиблинги уже набились под мамины бочка, зажав его между собой, и Солнышко уже видела сны, повторение того беззаботного дневного опыта.

— Да. Не про планы, но про то, что он пишет все события дня в свиток, — ответил Звёздолёт.

— Может, просто ведёт дневник? — предположила Халькопирит.

— Мои позиции во дворце, как советника старой королевы, пошатнулись. Может потребоваться замена, — процитировал по памяти Звёздолёт. — Похоже на дневник?

— Да не очень-то. Признаю, это куда больше смахивает на доклад. А ведь вроде ночекрылы нейтральные…

— Думаю, это доклад королеве его племени. Надо бы как-то донести это всё Рубин, но так, чтобы она поверила, или хотя бы приняла к сведению. В конце концов, Завтравидец всего лишь советник Пурпур, которую она вроде как не любит, пусть будет лишний факт в копилку.

— Я попробую, — склонила голову Халькопирит. — А пока, пора спать, сумерки уже сгущаются. Спокойной ночи вам.

— И тебе. Я тоже спать, — ответила Пустельга, вставая на лапы.

— Ночи. Я останусь с драконятами охранять их. Вдруг ему чего-то в голову взбредёт, — ответила Кречет, погладив перепонкой крыла по их спинкам.

— А я продолжу… — сказал Звёздолёт, устраиваясь поудобнее. Мама ничего не ответила, погладив только его носом.

… Завтравидец встретил её на трибунах зала песен. Увидя его, сиблинги невольно напряглись, прижимаясь ближе к маме — кроме Глина и Цунами, что остались и смотрели на него явно вызывающе.

— Вот я и встретил тебя наконец, Кречет из рода Медночешуйных, — ночекрыл едва скрывал свой запах раздражения.

— Очень «рада» встрече, Завтравидец из неизвестного рода, — немного резко парировала небокрылка.

— Мой род тебе ничего не скажет, — ответил он. — А вот то, что ты упорно скрывала от меня драконят, о чём-то да и говорит.

— Только о том, что я не хочу тебя видеть рядом с моими детьми, — теперь и она не скрывала свой запах злости.

— Это не твои дети, Кречет. Это драконята пророчества, и Когти Мира взяли их на воспитание. А Звёздолёт — дитя нашего племени. Ты не имеешь права их удерживать — а тем более его, ночекрыла — вкрадчиво сказал он. — А судя по…

— Как мать, я имею полное право быть с ними ровно столько, сколько они хотят быть со мной! — оборвала она его, её голос обретал низкие резкие рычащие ноты. — Мои дети признаны моей семьёй, находятся под её защитой и опекой! Так что если ещё раз скажешь, что они не мои дети…

— Не разбрасывайся угрозами, Кречет, дочь Халькопирит. Тем более, думаю ты уже понимаешь, что у препятствования ночекрылам бывают последствия.

— Это ты рассказал Пурпур о нас! — она повысила голос, отчего проходящий мимо дракон повернул к ним голову.

— Не надо разбрасываться обвинениями, которые не можешь доказать, — коварно улыбнулся он.

— Я не хочу с тобой ни о чём говорить, Завтравидец, — с плохо скрываемым гневом махнула она хвостом, увлекая детей за собой и давая понять, что разговор окончен.

— Помни о последствиях, Кречет, дочь Халькопирит, — бросил он ей в след, откровенно пахня злостью. — И пусть твой провидческий драконёнок не спит, пытаясь их отразить. Жалко только, что его талант растрачивается впустую на каких-то небокрылов.

Мама на секунду остановилась, отчётливо вздрагивая. Его замечание попало прямо в точку. Сам Завтравидец украдкой улыбнулся, заканчивая разговор, и пошёл дальше, в королевский зал, откуда несло запахами вкусного маринованого мяса.

Надо сказать маме об этом разговоре! Этот дракон слишком хорошо попал в её больную точку. Он явно нацелился расшатать её состояние. Чтобы она, охваченная материнским гневом, напала прямо на празднике коронации Рубин? Чтобы она выпалила в гневе информацию? Или его любой вариант устроит? Надо рассказать прямо сейчас, чтобы она такого избегала! Он постарается сделать так, чтобы свести вероятность встретить Завтравидца к минимуму. А пока надо сказать маме, на что он нацелился, пока она не заснула…

Веки открывались тяжело. Похоже, его тело тоже готовилось ко сну. Вокруг царила тьма, прорезываемая лунным светом через оконца, а мама явно дремала, положив голову на лапки. Опоздал. Надо не забыть сказать утром. А пока посмотреть, что там дальше. Но хочется спать… а если он заставит себя не спать сейчас, его организм радостно перескочит на этот режим его подвида, побирушки б его побрали, и утром он будет как варёный и неспособный защитить свою семью.