Выжигаю имена в сердце своем - Надежда Светлая

Жители Ассаада стояли посреди ворвавшегося в их жизнь разрушения совсем одни. Стоило им на мгновение оторваться от окопной жизни, обернувшись навстречу долгожданному мирному уединению вдали от осуждающего общества, как оно воспользовалось своим шансом и нанесло удар в спину. Хладнокровно и расчётливо. И сейчас, уже после свершения недругами задуманного, мало что могло возместить нанесенный урон. Павшие духом ассаадцы могли надеяться разве что на неясное перерождение и встречу со своими любимыми.

— Командир четвёртого отряда Целителей Панпуга, Лейла Сазон, — пожилая женщина с коротко стриженными пепельными волосами и дымчато-серыми глазами холодно осмотрела поле сражения, после чего уставилась на стоящих полукругом людей. — С материкового Панпуга сообщили о том, что у вас наблюдался пожар. По внешним разрушениям видно, что этим дело не ограничилось. Покажите особо тяжело раненых людей и тех, кто при смерти. Посмотрим, что можно с ними сделать.

Хоть Целители и подразделяли себя по территориальному признаку, всецело они не принадлежали ни к одному из государств. Будучи магами свободными, они могли беспрепятственно переходить с одного места на другое, пока все их потребности не будут полностью удовлетворены. Поэтому спрос на целителей рос с каждым днём, стоило кому-то из них перейти в другое подразделение, умереть от рук врагов в горячих точках или уйти в отставку.

Как бы ни эксплуатировались способности целителей, вместе с кнутом магам также перепадали такие подарки, за которые многие из них «продавали свои души». Щедрые денежные пожертвования, бесконечные нули которых никто не удосуживался подсчитывать, поблажки за незначительные и значительные, превышения должностных полномочий и непоколебимая авторитетная власть. В правительстве некогда рядовые целители, если вносили особый вклад в историю государства, при остроте ума и дальновидности взбирались до высшего статуса «Дасколос» и расхаживали в переливающихся перламутром ослепительно белых шелковых накидках с вышитыми тончайшими нитями белого золота цветками лотоса на рукавах и спине, и закреплённых на шее фибулой из платины и стали.

Всемерные поощрения не остались незамеченными и возымели печальные последствия. Пламенное желание спасать, что по предназначению должно было исходить от сердца сострадательного к чужой боли, в конец прошло. Рассыпавшись в прах, оно развеялось, уступая главенствующее место безразличию и меркантильности.

Оказавшись на вершине, вниз не смотрят. Смотрят вверх.

* * *

— Это всё? — небрежные слова целителя резанули слух, заставляя главнокомандующего сдержаться из последних сил, чтобы в пылу не ляпнуть пару ласковых. Радиф прикусил внутреннюю часть губы, прожигая целителя взглядом.

— Другие раненые скончались вчера на рассвете, — процедил он.

— Что ж, нам меньше работы. Управимся раньше, чем планировала, — быстро распределив на каждого заждавшегося целителя по паре коек, седовласая сосредоточилась на своём пациенте, который уже корчился в агонии от невыносимой боли во всём теле.

Красные расплывающиеся по коже пятна, в точности имитирующие подтёки восковой свечи, тянулись от шеи до почерневших пяток. Крупные волдыри, создающие подобие стекающихся воедино маленьких капель и заполненные мутно-желтоватой жидкостью, образовывали как бы дополнительный верхний слой над кожей. В особо пострадавших местах красноватые оттенки сменили цвет на бурый с чёрными вкраплениями обгоревшей плоти. Запах горелого мяса плавными волнами исходил от потерпевшего. Время вело свой счёт.

Взяв в руки полый полумесяц, серебряной цепочкой закреплённый на поясном ремне, женщина легонько приложила базовый атрибут целителей к вискам мужчины, после чего его напряжённые веки расслабились и дыхание успокоилось.

— Я временно ввела его в состояние искусственного сна. С такой обширной зоной поражения легче перенести это, будучи оторванным от реальности. Он самостоятельно проснется по истечении двух-четырёх дней. Не рекомендую будить его без острой необходимости, если, конечно, вы лично не хотите наблюдать за медленно увядающей жизнью.

Самодовольно улыбающийся уголок губ быстро скрылся за холодной отчуждённостью. Витающее в воздухе безразличие разбивало в щепки души собравшихся людей. Мало кто готов был заново поверить древним сказкам, что когда-то люди в красно-белых одеяниях были сторонниками неприкосновенности всякой, пусть самой крохотной и никчёмной жизни.

Выудив из внутреннего кармана плаща семиконечное безъядерное солнце, лежащее прямо под сердцем целителя, Лейла порывистыми движениями направила постепенно нагревающийся предмет прямо к солнечному сплетению молодого пациента, после чего спустилась ниже по телу. Пока она выполняла немногими увиденные маневры, лёгкими вспышками на её лице вырисовывалась тускло-красная дорожка маленьких, словно божьи коровки, точек, точно над бровями.

Благодаря этому маленькому представлению Целители прослыли поначалу отщепенцами единоверного пути, а долгие столетия спустя — чудом мироздания. Отличные от всех, брошенные чужими и непринятые своими, они нашли свой путь, был ли мир этим доволен или нет.

Тонкие струйки энергии резво поскакали по ловким пальцам, сливаясь с солнцем, после чего стали распадаться внутри незнакомого тела. Пока Сазон при помощи солнечного света снимала боль и даровала успокоение обожжённому юноше, жёлтые сгустки мутной жидкости иссушались, оставляя на месте волдырей на его теле толстые корки закрывшихся ран. Не в мгновенном исцелении была сила Целителей, а в кропотливом, пытливом познании свойства тела — регенерации.

Нет ничего более волшебного и магического, чем то, что дано нам от природы.

— На этом моя работа закончена. Остальное зависит от него, — поднявшись, Лейла коротко поиграла пальцами, возвращая магию в привычный круговорот. — Строй, как продвигаются дела?

Из-за спины женщины незаметно выскочил худощавый паренёк, чьи руки медленно подрагивали в такт его заикающейся речи.

— К-командир, новички в-ведут себя п-под-дозрительно. Уже м-минут пять как перемещаются от р-раненого к-к раненому. По виду н-никаких улучшений н-нет. О-они тоже ввели их во временный с-сон? Н-не знал, что м-мы д-должны уметь э-это делать.

— Нет, не должны, если не хотите по ошибке оставить после себя горы ненужных трупов, — после этих слов целительницы в палате воцарилась гнетущая тишина.

Душераздирающий кашель и надсадный хрип пациентов, прерываемые перешёптыванием врачевателей, смолкли, было слышно лишь тревожное дыхание осознавших весь ужас ситуации целителей.

— Смотреть в оба! — скомандовала целительница. — Среди нас диверсанты!

* * *

Время приближалось к полудню. На кухне, где чёрный перец горошком вместе с зубчиками чеснока ютились в сантиметрах от пары пучков петрушки, настаивался наваристый бульон, дожидаясь со стройки уставшего человека. С разделочного стола глухо покатилась обрубленная голова свиньи, остановленная точным движением бледных рук. Развернув голову