Драконье крыло - Трейси Хикмэн

– Альфред, с вами все в порядке? – спросил Хуго, помогая камергеру выбраться из дыры.

– Да, сэр. Все в порядке.

Альфред вывалился из шахты, попытался удержаться на ногах, но не устоял и мешком рухнул на пол.

– То есть почти все, – сообщил он, сидя на полу и морщась от боли. – Я боюсь, что повредил себе колено. Но это ничего, сэр. – Он поднялся с помощью Хуго и прислонился к стене, стоя на одной ноге. – Идти я могу.

– Вы на двух-то ногах идти не можете!

– Это пройдет, сэр. Я…

– Альфред! – перебил его Бэйн. – Угадайте, что мы придумали! Мы будем драться с эльфами!

– Да что вы, ваше высочество!

– Мы не собираемся бежать, Джарре, – сказал Лимбек. – По крайней мере, я точно не собираюсь. Я произнесу перед ельфами речь и попрошу их о помощи и сотрудничестве. И ельфы возьмут нас с собой, в царства небесные. Я хочу знать правду, Джарре. Я увижу все своими глазами!

– Речь! Перед ельфами! – ахнула Джарре.

– Да, дорогая. А тебе следует сообщить об этом нашим. Нам понадобится их помощь. Эпло расскажет тебе, что надо делать.

– Ты что, тоже собираешься сражаться?

– Нет, дорогая, – ответил Лимбек, поглаживая бороду. – Мы будем петь.

– Петь? – Джарре изумленно уставилась на него. – Я… я мало знаю о ельфах… Они что, так любят музыку?

– Что она говорит? – спросил Хуго. – Альфред, идите сюда и переводите! Надо ей все объяснить. Надо, чтобы она до утра успела выучить эту песню.

– Хорошо, сэр, – сказал Альфред. – Насколько я понимаю, речь идет о песне битвы Семи Полей?

– Да. Скажите ей, что значение слов неважно. Им все равно придется петь ее на человеческом. Пусть заучит наизусть и перескажет. Мелодию они легко запомнят. Ее любой ребенок знает.

– Я помогу! – вызвался Бэйн. Эпло, сидя на корточках, гладил собаку, смотрел, слушал и ничего не говорил.

– Джарре! Ее ведь Джарре зовут? – Хуго подошел к гегам. Бэйн вертелся вокруг него, подпрыгивая от нетерпения. – Можете ли вы собрать своих, выучить с ними эту песню и привести их всех на эту церемонию?

Альфред перевел.

– Этот ваш король говорил, что ельфы будут здесь сегодня в полдень. Успеете?

– Песню?.. – рассеянно проговорила Джарре. Она не сводила глаз с Лимбека.

– Ты что, действительно собираешься лететь туда, наверх?

Лимбек снял очки, протер их рукавом и снова надел их.

– Да, дорогая. Если ельфы будут не против…

– Если эльфы будут не против, – перевел Альфред и многозначительно посмотрел на Хуго.

– Насчет «ельфов» не беспокойтесь, Альфред, – вставил Эпло. – Лимбек им речь скажет…

– Ах, Лимбек! – Джарре побледнела и закусила губу. – Ты уверен, что тебе стоит это делать? А как же мы без тебя? Как же СОПП? Если ты улетишь с ельфами, все будут думать, что головарь одержал победу!

Лимбек нахмурился:

– Да, об этом я не подумал.

Он снова снял очки и принялся их протирать. Потом, вместо того чтобы надеть их на нос, рассеянно сунул их в карман и уставился на Джарре, удивляясь, отчего она кажется такой расплывчатой.

– Я даже не знаю… Быть может, ты права…

Хуго скрипнул зубами. Он не понимал ни слова, но видел, что гег готов передумать. А это значит, что он, Хуго, лишится корабля – а может быть, и жизни тоже. Он хотел было обратиться за помощью к Альфреду, но тот стоял на одной ноге, как аист, с ужасно жалким и несчастным видом. Хуго подумал, что изо всей этой компании положиться можно только на Эпло. И тут он увидел, как Эпло подал знак своему псу.

Пес подошел к Лимбеку и ткнулся носом ему в руку. Лимбек вздрогнул и отдернул руку. Но пес остался сидеть перед ним, настойчиво глядя ему в лицо и медленно виляя пушистым хвостом. Лимбек близоруко прищурился, глядя на собаку, потом, как бы невольно, перевел взгляд на ее хозяина. Хуго резко обернулся к Эпло, но лицо Эпло было, как всегда, спокойным и невозмутимым, и на губах у него играла легкая улыбка.

Лимбек машинально погладил собаку. Взгляд его по-прежнему был устремлен на Эпло. Он глубоко вздохнул.

– Дорогой, что с тобой? – спросила Джарре, коснувшись его руки.

– Истина… И моя речь. Я должен произнести эту речь! Нет, Джарре, я полечу с ними. И я рассчитываю на то, что ты и все наши нам помогут. А потом, когда я найду Истину, я вернусь. И тогда мы начнем революцию!

Джарре хорошо знала этот упрямый тон. Она поняла, что спорить бесполезно. Да потом ей и не хотелось спорить. Слова Лимбека воспламенили ее. Да, революция неизбежна! Но Лимбек оставит ее… Она даже не подозревала, что любит его так сильно.

– А может, мне тоже стоит полететь с вами… – робко предположила она.

– Нет-нет, дорогая! – Лимбек посмотрел на нее с любовью. – Не годится нам уходить обоим сразу!

Он шагнул вперед, протянул руки и положил их на плечи Джарре – по крайней мере, ему казалось, что ее плечи именно там. На самом деле Джарре стояла несколько левее, но она привыкла к этому и подвинулась вправо.

– Ты должна подготовить народ к моему возвращению!

Пса, очевидно, укусила блоха: он сел и принялся шумно чесаться задней лапой.

– Теперь, сэр, вы можете научить ее этой песне, – сказал Альфред.

Хуго с помощью Альфреда объяснил Джарре, что надо делать, и научил ее песне. Потом ее запихнули обратно в дыру. На прощание Лимбек пожал ей руку и сказал:

– Спасибо, дорогая. Все будет хорошо, вот увидишь!

– Да, Лимбек. Я знаю.

И, чтобы скрыть свое волнение, Джарре нагнулась и чмокнула Лимбека в щеку. Потом она махнула рукой Альфреду – тот церемонно поклонился в ответ – и поспешно скрылась в тоннеле.

Хуго с Эпло подняли решетку и пристроили ее на место, кое-как приколотив болты кулаками.

– Альфред, вы сильно ушиблись? – спросил Бэйн. Ему очень хотелось спать, но он не желал ложиться, боясь пропустить что-нибудь интересное.

– Нет, ваше высочество. Спасибо за заботу. Бэйн кивнул и зевнул.

– Я, пожалуй, прилягу. Но спать я не буду! Просто полежу, и все.

– Позвольте, ваше высочество, я расправлю вашу постель, – сказал Альфред, покосившись на Хуго и Эпло. Те возились с решеткой.

– Ваше высочество! Можно задать вам один вопрос?

Бэйн зевнул, едва не вывихнув себе челюсть. Глаза у него слипались. Он улегся на пол и сонно ответил:

– Можно…

– Ваше высочество, – спросил Альфред, понизив голос и не отрывая глаз от одеяла, которое он, по своему обыкновению, больше мял, чем расправлял, – что вы видите, когда смотрите на этого человека, Эпло?