Лестница в небо - Алексей Анатольевич Федорочев

В четырех больших разноуровневых помещениях гостям предлагали всевозможные развлечения: в ВИП-зале играл негромкую музыку популярный ансамбль, а высокие гости играли в карты и общались. Не скажу, что сидели как приклеенные, время от времени то одни, то другие или даже целые компании выбирались «в народ», но в основном кучковались в своей резервации. Не попавшим в этот список «священных тридцати девяти» дозволялось лишь фланировать по широкому проходу в надежде обратить на себя внимание и получить приглашение за чей-нибудь столик. У некоторых доходило до абсурда: едва выйдя за арку, отделяющую ВИП-зону, тут же разворачивались и топали в обратном направлении, изо всех сил делая вид, что оказались здесь чисто случайно. Для галочки мы с Борисом тоже прошлись вдоль цвета нации и на этом успокоились. В залах попроще можно было послушать и посмотреть выступления артистов, поесть со шведского стола и даже потанцевать. Изнывающих от скуки дамочек было полным-полно, так что мы не теряли времени даром.

— Егор, можно на минутку? — Михаил Задунайский подловил меня в момент дозаправки соком у стойки бара. Несмотря на вентиляцию, с течением времени в зале становилось все жарче, а мы еще активно двигались, так что пить хотелось зверски.

— Конечно, сегодня же ваш день!

Отставив стакан, иду следом за Михаилом, лавируя между группками гостей. Князя увидел в «артистическом» зале беседующим о чем-то с двумя мужчинами, стоящими ко мне спиной. Потакая собственному любопытству, улучшил слух, но из окружающего шума удалось вычленить только обрывки фраз, и то часть скорее додумал, чем расслышал:

Задунайский: «…рано говорить об этом… слишком… разница в возрасте…»

Неизвестный: «…могли бы… познакомить… договоренности?»

Задунайский: «…вернемся к этому разговору… лет».

Неизвестный: «…изменить решение?‥»

Задунайский: «…возможность выбора… сама…»

Неизвестный: «…сами вышли… весной… предложением?»

Задунайский: «…введен в заблуждение… речь шла о другом…»

Неизвестный: «…другом?!»

О чем бы ни шли переговоры, но все стороны явно недовольны их ходом. Раздраженные собеседники ищут новые аргументы, но наше появление путает им планы.

— А вот и он, — заметив наше приближение, Кирилл Александрович обращает внимание своих собеседников на меня: — Знакомьтесь господа, наш друг семьи, оказавший, не побоюсь этого слова, неоценимую помощь в нужный момент, Васин Егор Николаевич.

Мужчины оборачиваются и на секунду оба замирают.

А ничего так я буду выглядеть в зрелости… Да и в старости весьма неплохо…

Разглядывая найденных папаню с дедом и слушая хвалебные рекомендации князя, почти физически ощущаю расходящиеся по спирали шепотки.

Аристократы умеют держать лицо, так что если у Кирилла Александровича была цель полюбоваться на их конфуз, то он просчитался.

— Егор, не могли бы вы поделиться с их сиятельствами подробностями кончины Сергея Модестовича? Для меня, признаться, это больная тема — такая утрата! С вашего позволения, я оставлю вас, господа. — Забрав младшего сына, князь удаляется в ВИП-зону, оставив меня на растерзание новоявленным родственничкам.

— Вам действительно интересны сейчас эти подробности, ваше сиятельство? — обращаюсь к деду как старшему из них двоих. — Может, стоит оградить ваших дам от этого?

Оценив внимание, обращенное к нам, а также угрозу в виде приближающейся Елизаветы Михайловны в обществе свекрови, князь Потемкин-старший принимает решение:

— Действительно, не стоит портить дамам праздник. Если не возражаете, то я хотел бы видеть вас у себя завтра после обеда, в удобное для вас время.

— Сочту за честь.

Уходя, вижу удивление на лице бабули и ничем не прикрытую ненависть в глазах жены отца. Раскланиваясь с дамами, спешу скрыться в толпе. Сплетнями мы общество обеспечили надолго.

И «Фаворита» теперь точно стоит опасаться.

ИНТЕРЛЮДИЯ ВОСЬМАЯ

Тихая и неконфликтная Полина Зиновьевна с самого момента теперь уже далекой свадьбы отлично справлялась с ролью жены сначала капитана, а потом командира эскадры Балтийского флота, а после неожиданной гибели свекра и старшего брата мужа — с внезапно свалившимися обязанностями супруги главы клана, являя собой образец элегантности, доброжелательности и сдержанного достоинства. И так хорошо удавалась ей эта роль, что даже сам князь иногда забывал, что в свое время женщина приглянулась его родителям отнюдь не поэтому. Сильная светлая с развитой жизнью — вот что было главным критерием при выборе невесты.

В то время для девушек ее круга обычным делом было домашнее образование, редкая могла похвастать дипломом института благородных девиц, так что целенаправленно княгиня медицине не обучалась, но основы целительства знала, хотя никогда и не афишировала этот факт, полагаясь на врачей-профессионалов. Тем больше было удивление ее мужа и сына, когда настроенная на скандал невестка спокойно уснула в каюте яхты, едва они поднялись на борт.

— Я жду объяснений!

Тихая-то тихая, но когда жена говорила таким тоном, даже главе клана иногда приходилось уступать.

— Поля, мы разбираемся!

— Вижу я, как вы разбираетесь! И долго вы собирались скрывать от меня внука?

— Полина! Еще ничего не известно!

— Хорошенькое неизвестно! До меня доходили слухи, но до сих пор я считала, что они несколько преувеличены, а теперь вижу, что даже преуменьшены! Мальчик — вылитый отец! И только глупец будет это оспаривать!

— Тебе ли не знать, что внешность можно подделать! А он, по тем же слухам — сильный светлый!

— Уже и это знаете! Я смотрю, только для нас с Лизой его появление стало неожиданностью?! Что еще о нем известно?

— Очень мало. У парня не биография, а одна сплошная дыра! Более-менее уверенно можно говорить только о последнем годе, дома дам отчет — почитаешь. Если не вдаваться в подробности, то возник как чертик из табакерки этим летом под крылышком Задунайских на Дне империи. Но ты же помнишь, мне в июле из-за жары нездоровилось, большинство приемов мы с тобой тогда пропустили, а с Павлом они умудрились несколько раз разминуться. Но Задунайские явно его раньше знали. Теперь вот учится с Ангелиной в одной гимназии. Только он — в десятом, а она — в восьмом.

— Лина знает?

— Видела, наверное, мельком, но там же столько учеников, а они еще на разных параллелях, так что вряд ли.

— Зря, кстати, так думаете, но с малышкой я сама поговорю, а пока мне интереснее мальчик.

— Меркушев увидел его в сентябре, когда встречал Лину с учебы, и сразу доложил. Слухи, сама понимаешь, до нас тоже дошли, его даже в обществе великой княжны Ольги видели, но после торжеств потеряли. Как теперь знаем, парень из Москвы, туда и возвращался на остаток лета. Вроде бы при Ярцеве-младшем наперсником числится. Аттестаты, по крайней мере, они вместе в Москве получали, есть свидетели. Родовые грамоты тоже примерно в одно время выдавались. Наш