Русич. Кольцо зла - Андрей Посняков

Они на меня кучей, у меня сердце разыгралось, я пошел их шшолкать…»

Василий Шукшин

«Чужие»

…на безымянном пальце.

Раничев усмехнулся – ну вот он, третий перстенек, нашелся! Теперь за малым дело – как бы его из милиции забрать. Значит, Корявому ограбление музея шьют? Так-так… Интересно, кто следователь?

На следующий день, ближе к вечеру, Иван купил торт и отправился на опорный пункт, где как раз уже должны были собираться бригадмильцы. От лица горкома поблагодарив участкового Костикова за отличные показатели, Раничев широко улыбнулся и продолжил беседу уже за чаем.

– Был вчера в вашем музее, – словно бы невзначай произнес он. – Ах, какие там экспозиции! И это несмотря на то, что его, говорят, недавно ограбили.

– Да какое – недавно, – Костиков отмахнулся. – Летом еще.

– И что, так до сих пор никого и не поймали?

– Да так, – участковый пожал плечами и посоветовал, если есть охота, поговорить с ведущим «музейное» дело следователем.

– Он на втором этаже сидит, где следственный отдел, одиннадцатый кабинет. Петрищев Андрей Кузьмич.

– Петрищев?! – Иван чуть не подавился тортом. – Так я с ним знаком… Ладно, поговорю, спасибо…

Петрищев! Умный, въедливый, жесткий… Раничев хорошо помнил, как этот следователь ухватился за него летом – пришлось завезти в лес и связать. Да-а… Вот так встреча будет. Будет, будет – и даже очень скоро. Но сначала нужно было закончить кое-какие дела.

А дела эти внезапно осложнились – чего, признаться, никак не ожидал Иван.

Возвратившись домой, он увидел заплаканную Надежду.

– Что такое? – встревожился Раничев. – На тебе лица нет.

– Генька… – женщина слабо вздохнула. – Десятый час уже, а его все нет. Я уж всю улицу обошла, все подворотни.

– Так, может, заигрался? Пацаны – они ведь народ такой.

– Нет, – Надя грустно покачала головой. – Генька в пять обещал быть, ну максимум – в шесть, сразу после сбора. Мы с ним в магазин должны были пойти, за биноклем. Я уже давно обещала…

– Гм, – Раничев нахмурился и прошелся по кухне. – А что за сбор-то у них? День комсомола?

– Да нет, шефский… С химзавода приходили, да не простые люди, начальство…

– Что ты говоришь? Начальство? Вот что! – Иван принял решение. – Жди меня здесь, я скоро…

– Иван, я с тобой!

– Нет! Вдруг Генька и сам явится?

Надежда со вздохом уселась обратно на табурет, а Иван птицей взлетел в мансарду, взяв со стола пластинку в вощаном, аккуратно подклеенном конверте. Это был подарок юного меломана Юрика – записи Глена Миллера. Тут же, прямо на конверте, по просьбе Раничева Юрий нацарапал и телефон. Осталось теперь найти работающий автомат.

Накинув пальто, Иван выбежал из дому. Завидев его, шарахнулись в сторону попавшиеся на пути гопники, та самая теплая компашка!

– Эй, – замедлив шаг, Раничев по-хозяйски подозвал ребят. – Геньку, парнишку из двадцать второго дома, не видели?

– Это белобрысый-то такой, щуплый?

– Он самый.

– Не-а, не видели. Вчера бегал по улице, а сегодня нет.

– Ясно…

Перепрыгивая лужи, Иван добрался до телефонной будки и набрал номер квартиры юного меломана. Повезло – тот оказался дома. Впрочем, а где ему еще было быть?

– Юрий, ты? Добрый вечер… Кто говорит? Хе… Глен Миллер! Узнал? Вот и славно. Ну как, прорабатывал завуч? Нет? А что так? Ах, уволился… что же, у вас теперь вообще завуча нет? Да, вакансия… А ну-ка скажи быстренько, у вас в школе сегодня шефы были, с химзавода? Были… А такой молодой человек в очках, Вилен Александрович… Тоже был? А малыши для них выступали? Песню один парнишка пел… На гитаре? Ай, как скверно-то…