Трон великих Предков - Ellerillen

Алан выдохнул, поймал взгляд Шоуки, и качнул головой в сторону щита.

— Удержу!

Шоуки кивнул, и, оскалившись недобро, совсем развернулся к давке, надо полагать, производя какие-то хитрые манипуляции с металлом.

К моменту пятого залпа маленький бунт был задавлен окончательно, а шестого не последовало вовсе - со стороны развилки раздавались какие-то крики и отдельные беспорядочные выстрелы малого ручного дульного оружия. Но Алан не торопился опускать щит, а со спины его прикрыли наконец-то подоспевшие телохранители. Кариты же под руководством распалившегося молодого Жнеца растаскивали спелёнутых, раненых, сдавшихся и мёртвых, разводили и успокаивали коней. Спустя пару минут всех рассортировали и разделили, занялись раненными.

А Алан наконец убрал щит, увидев, как с холма у развилки спускается немного ободранный и порядком окровавленный, но вполне себе бодрый и невозмутимый Тамай Айри.

Глава 17

— А этих куда? — почти даже обречённо спросил Алан, обозрев выволоченных из кустов тяжело раненных и бессознательных каритов. Шоуки пожал плечами и холоднокровно предложил:

— Добить?

Честно сказать, он так вымотался за этот скоротечный бой, что на дальнейшую судьбу предателей и врагов ему было просто начихать. Ворочать отчаянно сопротивляющихся лошадей было тяжело, хоть и помогал сильно опыт общения с Маленьким Пятнышком. В какой момент потянуть за подкову, куда вывернуть удила… Да и эта глупая попытка остановить картечный залп… Вон, даже учитель с этим не справился, куда ж ему было?

А будущий Император с ним совладал и бровью не поведя.

— Вдруг они что-то знают?

— Мнепоказалось, что учитель уже привёл наиболее осведомлённых людей из этого отряда.

— Да, но вдруг?

— У наспросто нет на это времени, к сожалению, — подошёл Амарими, рассеянно пытаясь соскрести с щеки ссохшиеся брызги чьей-то крови. — Проблемы ждут нас, и отец чётко дал понять, что нам не стоит испытывать их терпение. Понимаю твоё желание провести перекрёстный допрос по всем правилам, но…

Молодой принц развёл руками. Алан вздохнул, кивнул и таким знакомым жестом потёр солнечное сплетение. Шоуки оживился аж, переваривая мысль, что будущий Император, похоже, выдохся и испытывает такие же досадные затруднения, как и он сам.

Увы, в получившейся свалке покалечились многие. Не из своих - Шоуки за этим следил тщательно, так что придавлены лошадьми, потоптаны лошадьми и задеты беспорядочными ударами копыт оказались жрецы, слуги, и непонятно зачем полезший в самую гущу Кено. Тот отделался, впрочем, только парой сильных ушибов и содранной кожей, но вот жрецам повезло меньше. Двое скончались, Томори пребывал в очень тяжёлом состоянии с разбитой головой, остальные были помяты в той или иной степени. Слугам тоже досталось, хотя большая их часть догадалась не оказывать сопротивления, когда запахло жаренным.

Тамай тоже поработал… эффективно, оставив в более-менее целом состоянии очень немногих. Так что часть припасов с возов спешно перегружали на лошадей или просто выбрасывали, чтобы освободить место раненным пленным и просто пленным.

А ещё надо было загрузить эту жуткую штуку, которую Алан назвал змеиной гармошкой, и кое-какие другие “улики” из лагеря “наёмников”.

К сожалению, противник оказался пешим, а гармошки - разборными, так что две установки разобрали, навьючились ими и тащили сюда прямо напрямик, через чащу, в обход старых дорог.

А часть лошадей тоже пострадала в давке, так что заменить их трофейными не вышло. Досадно.

— Они проживут не дольше нескольких часов, — заметил Тамай, подошедший тихо. Одежда его загрубела от высохшей крови, что придавало ему вид ещё более… недобрый. — Былибы в досягаемости хорошие целители, имело бы смысл заняться ими. А сейчас лучшее, что мы можем сделать - подарить им лёгкую смерть. Шоуки, это тоже важный урок для карита, как быстро и аккуратно добить поверженного врага.

Он снял с пояса нож, и меньше чем за минуту всё было кончено. Амарими даже не побледнел, только глаза отвёл, Алан досадливо качнул головой. Потом заметил:

— На севере это традиционно называют “ударом милосердия”. Во времена тяжёлых доспехов для этого изготавливали даже особые кинжалы.

Шоуки подумал, что нужно будет помолиться над телами - жрецам и их прислужникам доверия более не было никакого, даже тем, что почти сразу отбросили оружие и истово лопотали, будто во всём этом не участвовали и вообще ни о чём не знали. Наверное, он тут единственный кроме них, кто наизусть знает все основные тексты - среди каритов как-то не принято было заучивать длинные молитвы на все случаи жизни - для этого есть жрецы и храмы, в конце концов. Попросить у Атасахики помощи в предстоящем бою, испросить благословения у предков, защиты у богини-матери. Что ещё нужно воину?

— Кстати, а что послужило причиной того, что вы забросили облачаться в железо с ног до головы? На большой доспех легко же навесить сложное зачарование? — немного рассеянно спросил Амарими.

— Вот его предок пришёл, с армией, - коротко пояснил Демьен, кивнув на вздохнувшего Алана.

***

И снова снимались со стоянки, оставляя за собой пылающий погребальный костёр. Ночью двое пленников скончались от полученных увечий - разлитое в воздухе проклятие не слишком хорошо сказывалось на ослабленных ранами. На всех сказывалось паршиво, но их отряд так притерпелся к нему, что раз за разом не учитывал его в определённых вещах.

Шоуки снова прочитал полагающиеся молитвы - даже враги заслуживали упокоения и вознесения в Нефритовые Чертоги - пускай уже там Предки разбираются с ними, а то и вовсе представляют на суд богов, если есть за что. К стыду своему - чуть не задремал на середине текста - монотонная, ритмичная молитва к этому очень располагала. Увы, путешествие стало куда проблематичнее, кроме беспокойства о местной живности, нужно было ещё следить за защитным периметром и за пленниками. Увы, ставить защиту так хорошо, ка делали это жрецы не мог больше никто, и печати требовали теперь регулярной проверки и подпитки.

Особенно когда под лагерь активно пытались подкопаться айрши…

Так же надо было следить за пленниками, разбитыми для большей безопасности на группы. Жрецы и их служки в одну сторону, наёмники в другую, сильно раненных в третью.

И за животными ухаживать, и лагерь разбивать в куда меньшее количество рук, чем прежде. Но никто из каритов не жаловался, все делали, что должно, чтобы сохранить