Владыка бури - Дари Псов

Массивная железная решётка поднялась, выпуская Смешинку. Она прошагала на середину арены, сопровождаемая редкими хлопками ладоней зрителей, и гордо упёрла руки в бока. Зрители были в замешательстве, оглядывая друг друга в поисках тех, кто поддерживает ожившего мертвеца, убившего тысячи невинных.

— Ей будет противостоять… Ой, замена? Но… Ладно-ладно, — голос распорядителя сбился, но потом снова вернулся к своему пафосному тону. — Стужа (он произнёс это слово с акцентом, явно не понимая его смысл), ураган из далёких северных земель! Ха, выходит, Смешинка всё же будет в своей стихии. Он… Он любит драться полуголым и обожает выпивку, — заодно ведущий озвучил все свои стереотипы о севере.

Другая решётка, менее смазанная и скрипящая, поднялась, выпуская синекожего северянина. Мрачноглаз за свою жизнь видел двух северян: один был Северянин из его клана, а другого он видел в Истине, и этот был похож на него яркими голубыми глазами и белыми волосами, спускающимися на лицо. Нижнюю часть его лица скрывала чёрная маска с двумя прорезями для дыхания. Его тело было облачено в плотно облегающую чёрную броню с рельефом человеческих мышц. Но самыми странными были его конечности: заметно длиннее обычных, почти вдвое, но, кажется, не могли удержать его тело только на двух, как у нормальных людей. Этим можно объяснить, что он передвигался, припав к земле на все (в своём распоряжении) конечности, плавно перемещая свой вес, как изящный хищник.

— Это Броня Ловкости, уважаемая публика. Надеюсь, он не будет пользоваться всеми её преимуществами, чтобы не лишать нас зрелища! — продолжил Семирамид.

К этой замене Смешинка не готовилась, но ладно, она практически неубиваема, что он может ей сделать?

Стужа стремительно появился перед Смешинкой. Она попыталась атаковать его своим узким, слегка изогнутым мечом, но Броня Ловкости полностью оправдывала своё название: северянин с удивительной грацией избегал её ударов, словно притяжение земли было его союзником, а не врагом.

Одним резким манёвром он оказался за спиной Смешинки, взметнув завесу пыли с пола, и встал на ноги, втянув руки до нормального человеческого размера.

— Ай-яй-яй! Ты что делаешь, дурак? — запротестовала Смешинка, когда Стужа обхватил её тело одной рукой, а другой потянул её подбородок вверх. С ужасным металлическим скрежетом голова капитана оторвалась, и её противник с силой запустил ею в зрителей.

Чего?

— Побег с поля боя. Стужа побеждает! — закричал Семирамид. ЧЕГО!?

ЧЕГО!!?

Стужа ушёл, а тело Смешинки начало бродить кругами, выставив вперёд руки. Зрители в испуге принялись перебрасывать оторванную голову друг другу, стараясь избавиться от такого спортивного трофея. Голова Смешинки (уделяя внимание в ругани каждому своему держателю) совершила турне по нижнему ряду зрителей, вызывая крики ужаса, пока один мужчина не догадался вернуть её на арену.

Спасибо тебе, реальность, за ответ.

— Это было великолепно! — восторженно воскликнула Принцесса, но, заметив взгляды друзей, она, поморщившись, добавила: — Как же плохо для нас. Великолепно плохо!

— Теперь придётся её прикручивать. Это сложнее, чем кажется, знаете ли, — бормотала капитан в комнате для участников, пытаясь приделать голову на законное место. — Или я — это голова? Тогда тело должно прикручивать меня к себе. А вы как считаете, живчики, кто вы — голова или тело? От чьего лица вы должны говорить, если вас разделят?

Вопрос был интересным, и Мрачник даже задумался над ним на мгновение, но затем выбросил его из головы — сейчас не время для философии. Хотя, конечно же, он — голова.

— Хорошо, что команда этого не видела, — Смешинка прицепила голову на место, подвигала ею, держа рядом раскрытые ладони, готовые её поймать. — Ладно, нам с Дреки пора идти, мне ещё нужно придумать, почему после моей безоговорочной победы турнир продолжается.

— Удача не на вашей стороне, пустынники, — сказал подошедший сын Тамура, Малазар, с которым Перваку предстоит сразиться в следующем бою. — Следующий бой вы тоже проиграете.

Сэйфо никак не отреагировал, потому что остался сидеть на своём месте в зрительном зале, Мрачноглаз промолчал, не видя смысла не молчать, а Первак промолчал, потому что был Перваком. Он готовился к бою, прикрепляя мешочек с тряпочками на острие своего копья (это не было обязательным, но Первак решил не убивать людей на спортивном состязании).

Видя такую скупую реакцию на свою насмешку, Малазар отошёл, чтобы тоже подготовиться к бою. Он надел на руки свои прямые клинки, но не с обычными рукоятками, а с двумя параллельными металлическими стержнями, которые охватывали его кисть.

— Скажи ему, что результат этого боя уже предрешён, — попросил Тамур Сэйфо, когда Мрачник вернулся на своё зрительское место.

— Какая уверенность в своём сыне, — шепнул Сэйфо.

Бой начался, и Малазар сразу же бросился к Перваку, который остался стоять на месте. Одним движением он нацелил своё копьё на противника, заблокировав тому движение. Сын Тамура совершил ещё один резкий манёвр, но простое движение копья вновь удержало его на расстоянии. Малазар попытался ударить копьё, но его невозмутимый противник сам отдёрнул его и тут же вернул на место. У Первака было словно невидимое поле вокруг, у края которого бесновался Малазар. У них обоих толкающее оружие, но копьё, разумеется, длиннее.

— Возможно, твой друг чуточку прав, когда говорит, что я интриган, — тихо сказал Тамур Сэйфо. — Кто ещё устроит бой, чтобы воспитывать сына, даже зная, что он проиграет? Первый бой, который ты проиграл, учит больше, чем сотня побед. Этого ему не переводи.

— Какой только ерунды вы, людишки, не придумаете. Есть же уруми, зачем тратить металл на другое, вроде этих коротеньких зубочисток? Чтобы убить кого-то с их помощью, нужно подойти почти вплотную. Проще использовать клыки и когти, они же у вас есть, да? — отозвался о других видах оружия Пискля. — Я, кстати, уруми.

Тем временем на арене Малазар начал проявлять признаки усталости. От его изначального пыла не осталось и следа. Первак атаковал его, и Малазар увернулся, но не увернулся от последующей подсечки другой стороной копья. Соперник Первака упал на спину, и соперник Малазара тут же приставил к его горлу своё оружие.

На арене прекратились какие-либо движения: Первак нависал над Малазаром, Малазар лежал, толпа безмолвствовала. Присмотревшись внимательнее, Мрачноглаз заметил, что лицо южанина блестит от слёз.

— Глупый мальчишка. Я же говорил ему не тратить всё своё время на тренировки, а хотя бы завести друзей. Но он растил только свою силу и гордость, а теперь лишился их обеих, — Тамур поднялся и, пробежав по плечам и головам зрителей, преодолел расстояние до края арены, перемахнул её края и оказался на ней. Подойдя к Перваку, он осторожно отвёл копьё и обнял сына.