Игра в умолчания - Макс Мах

– Нет, – улыбнулась Тина, весьма смутно представлявшая, где находится «город сокровищ» Кхе‑Кхор.

– Неужели из Решта? – В глазах дамы промелькнуло странное выражение, и, если бы Тина могла в это поверить, она решила бы, что это был испуг.

– Нет, – покачала она головой. – Я из Аля, что на Внутреннем море. Меня зовут Тина Ферен, и я рада знакомству.

– Аль?! – удивилась Вильма. – Так далеко от Савоя… Впрочем, я не ошиблась, нам будет о чем поговорить за обедом, ведь мы идем обедать?

– Мы идем обедать, – улыбнулась Тина. – Заодно и помоемся.

– Согласна, – кивнула Ада, и Тина уловила новый всплеск интереса в глазах Вильмы, но лишь через мгновение поняла, в чем тут дело. Учитывая разницу в возрасте и титул, угадываемый в полном имени Адель, следовало ожидать, что решения принимает она. Однако инициативу взяла в свои руки Тина, и Ада ей не возразила.

4

Термы Кейсы Харм не обманули ожиданий. Вернее, они смогли удивить Тину, впервые оказавшуюся в таком странном месте, ничуть не меньше, чем встреча с Охотником или рафаим. Начать с того, что мыльня эта оказалась не только и не столько баней, сколько чем‑то, чему и названия‑то у Тины не нашлось. Не было в ее словаре таких слов, и жизненный опыт, не говоря уже о книжном, ничем помочь не мог. А еще это было настоящее женское царство, от и до. Женщины‑служанки бесшумными тенями сновали среди колонн, расписных ширм и тканых занавесей; женщины‑распорядительницы, властными движениями – и уж точно без лишних слов – направлявшие своих подчиненных, дюжие охранницы, вооруженные кинжалами и устрашающего вида шипастыми дубинками. Женщинами оказались и торговцы – а сразу же за уличными воротами посетители попадали в просторный квадратный двор, окруженный галереями с лавками, – женщины‑банщицы и женщины‑виночерпии… За тяжелыми окованными железом воротами Тина обнаружила новый неведомый ей мир, роскошный и невероятно притягательный.

– Здесь мы купим вам белье, – сказала Вильма, когда они оказались во внутреннем дворе. – Или, может быть, заодно и переоденемся? Подкова, милые мои, осталась позади. А в цивилизованных землях, тем более в Империи – ведь вы же наверняка следуете в Империю, – женщины должны одеваться как подобает, а не абы как.

Свой роскошный портшез дама‑землевладелица оставила за воротами терм и теперь перемещалась, как и все нормальные люди, на своих двоих, оказавшись при этом едва ли не одного роста с вымахавшей до безобразия Тиной.

– Боюсь, – ответила Тина с самой «аристократической» улыбкой, на какую была способна, – это невозможно. Во‑первых, я привыкла одеваться по‑мужски. Причуда! – хихикнула она, останавливая жестом возможные возражения. – И потом, я полагаю, цены здесь…

– Но я угощаю!

– И это очень мило с вашей стороны, но не до такой же степени! – Сейчас Тина приоткрыла немного «стальные двери» своего внутреннего «Я», и Вильма не могла не почувствовать в ее словах отзвук истинной силы.

– Вольному воля! – улыбнулась женщина как ни в чем не бывало. – Но белье‑то вам все равно нужно! Женщина, тем более красивая женщина, должна заботиться о своем теле, любить его, холить и лелеять, и тогда его начнут ценить и другие, те, разумеется, кому вы позволите в достаточной мере к себе приблизиться. А позволите вы, судя по всему, не любому…

«Вот же стерва!»

– И ведь мы еще не коснулись вопросов гигиены, – легко сменила тему Вильма. – Поверьте, барышня Тина, в панталонах вам будет куда удобнее носить эти ужасные кожаные штаны, чем сейчас, на голое тело.

– Я… – смутилась Тина.

– Вильма права, – пожала плечами Ада. – В панталонах лучше, без панталон – хуже.

И они пошли вдоль торговых рядов. Чего здесь только не было! По сути, здесь было все, что могло понадобиться женщине, и даже больше, много больше. И разумеется, все товары были отменного качества, а некоторые – например, веера из перьев птицы Цо, – и вовсе являлись невиданной редкостью. Цены, впрочем, соответствовали как предложению, так и спросу. Все те женщины, что встретились Тине по пути, относились к высшим сословиям местного общества и, судя по их нарядам и украшениям, не испытывали ни малейшего стеснения в средствах. Но, к удивлению Тины, совершенно не удивлялись или, во всяком случае, не выказывали удивления по поводу присутствия в термах Кейсы двух более чем просто и не совсем традиционно одетых посетительниц. По‑видимому, это был не первый случай, когда форма не соответствовала содержанию. Город‑то стоял на границе, и Фронтир дышал ему в спину.

– Вот, – указала Ада пальцем куда‑то в глубь наполненной снежным сиянием лавки. – Покажите‑ка мне эту сорочку, хозяйка. Это серский батист, я не путаю?

– Так и есть, – сообщила пышнотелая приказчица, одетая в темное шерстяное платье оливкового цвета и с узорчатым платком на голове. – Как есть серский батист, а кружева из Лайены. Вот, извольте посмотреть! – И на прилавок, сделанный из белоснежного – с искрой – полированного мрамора, легла нижняя рубашка из тонкой и шелковистой на ощупь белой ткани.

– Как находишь, – повернулась к Тине Адель, одновременно касаясь кончиками пальцев безупречно ровной полупрозрачной ткани. – Подойдет, или поищем что‑нибудь еще?

Голос Ады звучал ровно, он безукоризненно передавал душевное спокойствие на грани равнодушия.

– Мне нравится. – Тина тоже пробежалась кончиками пальцев по поверхности ткани и, не удовлетворившись полученным впечатлением, взяла сорочку в руки.

– Две проблемы, – сказала она через мгновение. – Я вижу только два недостатка.

– Вы видите в ней недостатки? – казалось, удивление готово убить приказчицу на месте.

– Да, уважаемая, – самым серьезным тоном ответила Тина, перехватив «по пути» заинтересованный взгляд Вильмы и ироничную полуулыбку Ады. – Во‑первых, сорочка длинновата даже для такой жерди, как я. Половина подола соберется у меня в штанах и будет мешать при ходьбе или езде верхом, не говоря уже о том, как это будет выглядеть.

– Хм, – прокомментировала Адель.

– А