Техник Большого Киева - Владимир Васильев

Из раздумий Парда вывел хлопок по плечу. Пард приподнял голову с надутого жилета, прикрылся ладонью от солнца.

— Надо бы идти, шеф!

Над лежащим Пардом склонился уже одетый Халькдафф.

— Чего-то торпедники нервничают!

Команда облачалась во влажную одежду. Это было неприятно, Пард вскоре ощутил на себе, но торчать дальше на узком мысу и впрямь было глупо.

И они двинули прочь от восточного края косы. Сначала по чонгарскому берегу, но постоянный ветер со стороны Киева за долгие годы нагнал к Тузле столько всякой плавучей дряни, что чонгарский берег жизнь весть когда превратился в сплошное малопроходимое болото. Пришлось идти по черноморскому. Этот берег, напротив, был чист, словно пляжи курортных районов. Разве что песок кое-где был разбавлен россыпями битых ракушек: зимние штормы, бывало, перехлестывали косу, будто притопленное бревно.

Коса становилась шире. Правый, северный берег постепенно пропал из виду. Голый песок сменился сначала редкими кустиками травы, потом просто травяной полосой, а дальше стали попадаться даже маленькие деревца. Через километр деревца стали выше хольфингов, еще через полкилометра — выше гномов.

Пард помнил, что в самой широкой части море от Чонгара отделено четырьмя сотнями метров суши. А в длину Тузла протянулась на добрых семь километров. Или пять миль — как кому больше нравится.

Пропали куда-то еще два катера, но оставшаяся пара продолжала неотступно сопровождать неровную цепочку живых, бредущих по песку.

— Чего им неймется? — ворчал Бюскермолен, зыркая на катера.

— Эх, ракетницу бы… — вздыхал в ответ Беленький.

«Ну, дойдем мы до западного края косы, — рассеянно думал Пард. — А дальше что? Опять вплавь? Крымский берег оттуда должен быть виден…»

Он уже собирался посоветоваться с Халькдаффом, Вольво и Инси, когда идущий первым Иланд вдруг замер, издав короткое негромкое восклицание.

Невдалеке, метрах в семидесяти от берега, в зарослях деревьев-маслин что-то краснело. Что-то до боли знакомое.

Надувной спасательный плот, похожий издали на натянутую палатку. И по тугому резиновому борту плота змеилась черная, ясно различимая надпись: «Гелиодор».

А потом из плота-палатки выбралась высокая тень в темно-зеленой маскировочной одежде, на миг замерла в недоумении и бросилась к ним. А Иланд бросился навстречу, нелепо, словно чайка на взлете, раскинув руки.

— Иланд!

— Вахмистр!

Вольво даже остановился.

— Ну и ну! Выплыл, чертяка!

Впервые за много дней Пард видел улыбающегося Иланда.

— Привет, Вахмистр! — поздоровалась с эльфом Инси. — Как ты здесь оказался?

— Течением принесло, не поверите! Тащило в пролив, но я сумел запустить двигатель на плоту. Но вы-то как здесь оказались?

«Действительно, — подумал Пард рассеянно. — Вахмистр должен удивиться сильнее нас…»

— А нас потопили, — объяснил неунывающий орк Вася. — Слыхал пальбу пару часов назад?

— Слыхал! — кивнул Вахмистр.

— Это мы! — гордо объяснил Вася, словно подчинение дикого броненосца была целиком его, Васина заслуга.

Все невольно засмеялись, даже раненые Роелофсен и Мина.

— А ты, гляжу, неплохо устроился, — сказал Иланд, обернувшись к плоту. Рядом, в тени маслин виднелся над погасшим кострищем котелок на треноге, а на натянутой между ветвей веревке сушилась внушительная низка бычков и несколько крупных кефалей.

— Пришлось… — Вахмистр уныло вздохнул. — Я раз шесть удрать пытался, да катера крымские, заразы, тут же назад загоняют. Как они только плот не прострелили, ума не приложу. Вот, решил выждать, может, снимут оцепление…

— Жди, снимут они, как же, — проворчал Халькдафф.

Вахмистр впервые поглядел седому эльфу в лицо.

— Кстати, — сказал он. — Здравствуй, Халькдафф. Сколько мы с тобой не виделись?

— Здравствуй, Вахмистр, — вежливо ответил Халькдафф. — Давненько не виделись, ты прав. С войны за Балеары, кажется.

— Халькдафф в команде, Вахмистр. А за хозяина теперь у нас Пард, — предупредил Вольво.

— Значит, — бесстрастно уточнил Вахмистр, — все получилось?

— Еще не все, — вздохнул Вольво, — но многое. Броненосец, например, по рецепту Парда мы подчинили… правда, таким способом, что я и за тысячу лет изобрести не сумел бы.

— Выходит, ваш выбор оказался верным, — пожал плечами Вахмистр. — Я рад, что мы снова в одной команде, Халькдафф, хоть я всегда и осуждал твои методы.

— Не вижу ничего недостойного в моих методах, — огрызнулся Халькдафф.

— Прекратите, — решительно оборвала их Инси. — Я, конечно, недолго пробуду Техником Большого Киева, но пока я все еще Техник.

Эльфы, тысячелетние эльфы послушно склонили головы перед ней, перед женщиной-лонгером, только начинающей жить. И Пард вдруг понял, как нелегко дается им эта покорность. И попытался представить — каково это, строить надгробный памятник и себе, и собственной расе.

Ведь все долгоживущие в команде Техника Большого Киева последнее время занимались именно этим — рыли собственную могилу, чтоб однажды исчезнуть из этого мира. Раньше срока, отпущенного свыше.

И Пард с трудом сдержался, чтоб не вздрогнуть от прогулявшейся по спине стужи.

А Бюскермолен с отвращением огляделся — его, конечно, расстраивала жалкая полоска песка и целое море воды.

— Значит, отсюда нас добром не выпустят? — сказал он угрюмо и поднял глаза на Парда. — Шеф, придумай способ покинуть этот островок. Только побыстрее, а?

— Я постараюсь, — честно пообещал Пард.