Чародей: Досье Петербурга. Досье 1–3 - Николай Владимирович Волков (Волтор)

– Мой Рыцарь рассказал о том, чем ты занимаешься сейчас, юный чародей, и я сочла дело настолько важным, что решила сама побеседовать с тобой.

Вокруг царила летняя жара, но рядом с ней она отступала. Да, было тепло, но я чувствовал и прохладу ветерка, и запахи трав, и… Да много чего я чувствовал. Материнскую любовь, нежность, ласку, заботу…

Неожиданно нахлынувшие чувства были такими, что я замер, пытаясь разобраться, и, наконец, до меня дошло.

– Ваше Величество…

– Можно просто – Титания. Мы сейчас не при Дворе. Хват сказал, что тебе нужна помощь, и просил определить его в твое сопровождение, когда понял, что дело касается одной из тех, кто действительно важен в моих планах. Каковы твои успехи?

Я покачал головой.

– Не слишком, если честно. Я не знаю, как мне подступиться к этому делу. Найти некроманта важно, но я не знаю, как его искать. Найти Эглу – еще более важно, но поисковые заклинания блокируются. Честно говоря, я в растерянности. От Стражей я получил одну книгу, но, поскольку не знаю этого языка – не могу ее прочесть и понять, что же в ней могло бы помочь. Мне остается только сидеть и ждать, а я терпеть не могу этого делать.

– С твоим незнанием языка я могу тебе помочь. Подойди.

Когда между нами осталось менее полуметра, она положила руку мне на голову, и я всем телом ощутил тонкий звук, который вонзился мне в разум.

Проклятье, это было болезненно. Даже очень.

– В течении суток ты будешь понимать любой язык, неважно, услышишь ли ты его или будешь читать. Могу я помочь чем-то еще?

Я попытался вдохнуть, и когда это получилось – сфокусировался на ее невесомом, зеленом, платье, которое рождало мысли о колышущейся под ветром изумрудной траве, и давало полное представление о том, что за восхитительное тело им скрыто.

– Вы не похожи на Мэб – смог сказать я.

Она мягко улыбнулась.

– Ты ошибаешься, мальчик. Мы слишком похожи.

– Она не сделала бы такого, не попросив ничего взамен.

Ее улыбка давала силы, и заставляла кровь быстрее бежать по телу.

– Сделала бы. Это в ее интересах, как и в моих. Быть может, что тебе потребуется помощь обоих Дворов в этом деле, но пользуйся ей с умом. Я разрешаю тебе призвать меня один раз, без каких-либо обязательств.

Через мой забитый непривычными ощущениями разум пробились ее слова, и брови сами взметнулись вверх.

– Ого… Почему?

– Ты – юн. В тебе царит любовь и жар. Лето на севере скоротечно, но сейчас ты отражаешь собой большую часть того, чем оно является. И, да, в моих интересах, чтобы ты добился успеха.

Она мягко улыбнулась.

– Знаешь, я даже жалею, что ты лишь сейчас стал таким… Ты был бы хорошим Летним Рыцарем.

Природная осторожность взяла верх, и я ответил:

– Прошу прощения, ваше величество, но я не приму подобных предложений ни от вас, ни от Зимы. Я даже от Стражей предложения не принимаю.

– Это твой выбор и твой путь, и я это ценю. Твоя жажда свободы восхитительна, но помни, что у каждого всегда есть свой хозяин.

– Даже у вас?

– Мой хозяин – те силы, которые я олицетворяю. То, чему я должна служить. Что же касается тебя – рано или поздно ты поймешь, кто твой. Иди, юный чародей, и не трать время.

Повернувшись к машине, я сделал пару шагов и ощутил то, как она ушла.

Вы не поверите, но мне даже грустно от этого стало. Уж что-что, а она была на порядок более приятной собеседницей, чем Мэб.

Хват опять сидел на капоте.

– Поговорили?

– Я так понимаю, что тебе вообще всегда запрещено говорить о том, где она, верно?

– Да, кроме тех случаев, когда она сама это разрешает. Я не телохранитель при ней, скорее уж она сама меня защитить от чего угодно может.

– А в отношении Той что будет?

– Ну, о Лили я могу говорить, кроме случаев, когда это запрещено напрямую. Все-таки Летняя Леди – она лишь отчасти Королева.

Угу. Понятно. Леди, Королева и Мать. Запомним. Так удобнее формулировать, если случайно не хочешь призвать и разгребать кучу бардака потом.

– Дружище… Я, конечно, скован кучей всего, но если решишь, что моё участие требуется – звякни Стафу, он передаст весточку, и я сразу примчусь. Эта нимфа куда важнее многого, чем то, что сейчас творится в остальных местах.

Он спрыгнул с «жука» и отправился к набережной, насвистывая какой-то мотивчик, показавшийся мне знакомым.

Открыв машину, я взвыл от того насколько она нагрелась на солнце, и быстро произнес:

– Ventus – прогоняя из салона нестерпимый жар.

Да, знаю, глупо рядом со своим же средством передвижения пользоваться магией, но плавать в собственном поту или быть курицей в духовке – мне не хотелось, а кондиционерами такие машины не снабжают по вполне объективным причинам.

Немного помыкавшись по городу, я нашел парковку в теньке для «жука» и кафе в полуподвале для себя, в котором и засел за чтение.

Книга, которую передала мне Польских (кстати, надо будет с ней познакомиться что ли, а то даже неудобно, когда тебе помогает абсолютно незнакомый чародей), была, по сути, личными заметками некоего Франца Альтхайма, и содержала массу мне не нужной информации по древней истории. Читать это было, конечно, увлекательно, но когда ты преследуешь вполне определенные цели, то надеешься обнаружить прямой ответ на первой же странице, а не рыскать по всей книге в поисках непонятно чего.

Лишь в последней четверти этого дневника мой взгляд зацепился за что-то, что показалось мне относящимся к моему делу, и я принялся внимательно перечитывать страницу.

«Геспер у греков всегда ассоциировался с самой яркой звездой видимой на нашем небосклоне, которая, впоследствии, оказалась Венерой. Если же брать во внимание частично „женскую“ составляющую, присущую Венере, то…»

Лично я был не особенно согласен с такой точкой зрения. Исходя из моего опыта, Геспер все-таки был мужского пола, хотя и странный донельзя. Однако это кое-что мне давало.

Звезда. Причем не просто звезда, а самая яркая на небосклоне. Видимо Польских хотела привлечь меня именно к этому факту.

«По Псевдо-Аполлодору, у него и Нюкты, божеству ночи, было лишь четыре дочери, хотя другие источники утверждают их количество намного большим. Впрочем, согласно другим записям дошедшим до наших дней, эти дочери появились на свет от Геспериды и Атланта. Как и в предыдущем абзаце, здесь проглядывает связь с женским началом…»

Да что же он так приклеился к этому «женскому началу»?

Жизнь давно доказала мне, что один раз – это случайность, два – совпадение, но три – это уже закономерность, и если найдется нечто подтверждающее это со стороны, то в задачу потребуется включить новые вводные.

«История Гесперид имеет чуть ли не прямую линию сквозь множество мифов того времени. Здесь можно увидеть и отсылки к Тесею, который полюбил одну из них, бросив ради нее Ариадну, и к путешествию аргонавтов, где им приписывается способность самим превращаться в деревья, и к подвигам Геракла. Согласно одной из версий, их сад, в котором росли золотые яблоки, располагался где-то в Гиперборее, рядом с местом где Атлант держал на своих плечах небесный свод. Лично я нахожу крайне примечательным тот факт, что единственное место в северных краях, где в наше время находится хоть какое-то упоминание про Атлантов – это здание Эрмитажа в Ленинграде. Согласно еще одной версии, более интересной в аспекте астрономии, Гесперид именовали Плеядами, и они были объектом охоты Ориона, от которого не смогли скрыться даже на небосводе…»

Стоп.

Осмыслив все прочитанное, я испытал крайнюю необходимость прояснить ситуацию с непосредственными участницами событий. Вечная путаница в мифах с именами могла сослужить и плохую службу, но могла дать мне шанс заполучить истинное Имя, перед которым будет бессильны любые заклятия блокирующие