Чужеродная Аллегория - Леон

ухмылкой, поднял её магией в воздух, и демонстративно понёс через полгорода к кладбищу, на котором почувствовал соответствующий отклик. Там я встал возле забора, не решаясь зайти на освящённую землю. Не то чтобы для меня это было проблемой: святость ощущалась совсем слабая – кладбище располагалось на окраине, вдали от главных храмов. Так-что эффекты освящения спокойно перебивались моей естественной регенерацией. И тем не менее мне совершенно не хотелось нарушать чистоту этого места своей тушей.

Перекинув деваху через забор, я сквозь прутья просунул ей небольшой камешек, предварительно немного над ним поколдовав – для меня совсем несложно призвать духи умерших даже удалённо:

- Вот тебе возможность лично убедиться в ошибочности собственных выводов. Ну и повод научиться думать своей головой, а не использовать постороннее мнение. Сходи на могилы родителей, и сдави камешек. Можешь общаться с ними сколько угодно, а заодно и спросишь как именно они погибли. Я останусь тут: во первых это неправильно лича запускать в освящённое место, ну а во вторых чтобы ты была уверенна что я их не контролирую и отвечают они искренне.

Девка естественно попыталась было возмутиться, но я лишь демонстративно сформировал перед ней в воздухе полупрозрачную ногу, медленно развернул за шкирман, и отвесил смачный поджопник в нужном направлении. Больше выкрутасничать она не решилась. А вот окружающую толпу так просто было уже не успокоить. Собственно меня ещё не разорвали на куски в праведной ярости, только из-за страха: всё-таки я был довольно известной фигурой.

Ну и оцепившая народ инквизиция тоже внесла свою лепту, конечно-же. Правда кого именно они защищали я не был уверен, но уточнять не стал: мне это не особо интересно. А вот мой старый знакомый патрульный стоявший во главе инков некоторое любопытство таки сумел из меня выдавить.

- А ты, как я посмотрю, неплохо по жизни устроился. – хмыкнул я, подойдя к нему поближе

- Издеваешься, сволочь дохлая? – бывший патрульный, по сути первый тип которого я встретил в Столице, злобно прошипел на меня – У меня и раньше проблем было дофига, а уж теперь, когда от меня зависят действия целой организации поехавших идиотов: знаешь какая это головная боль?!

- Без понятия. – я хихикнул – Мои подчинённые самостоятельностью не отличаются, да боли я не чувствую. Но смотри на хорошую сторону: зато инквизиция – независимая организация. Теперь тебе не придётся регулярно мылить жопу перед отчётами начальству.

- Нет ты точно издеваешься! А откуда по-твоему инквизиция финансирование берёт? На одном голом фанатизме далеко не уедешь!

- Ну вот не надо этого. – покачал я головой – У тебя в распоряжении целая армия преданных, наглухо отбитых, и признаемся честно: весьма могущественных фанатиков. Хочешь сказать что кто-то может отказаться дать тебе денег?

- Я не собираюсь начинать гражданскую войну, только из-за денег! – от возмущения бывший патрульный уже практически орал – С этим и остальные чинуши справляются. Про твои выкрутасы я даже не заикаюсь! Мы ещё после твоего прошлого визита дерьмо разгребать не закончили: эта девочка не единственная такая, знаешь ли. Каждого в этой толпе в той или иной мере затронула та резня. Зачем ты обратно-то припёрся?

- Да не зачем. – пожал я плечами – Фею выгуливаю: я конечно стараюсь максимально облагородить свой дом – вон даже садиком недавно обзавёлся, совместно с дриадой – но всё же это замок некроманта. И Туне там может надоедать. Ну по крайней мере я так намеревался поступить, но теперь появилась ещё одна задача: разъяснить народу некоторые связанные со мной непонятки.

- В смысле?

- Да в прямом: буду повышать свой образ в глазах простых людей. Часть твоих фанатиков и так меня святым считает, так почему-бы обывателям не прояснить причины? – я на мгновение замолчал – Ты только не пойми меня неправильно: лично мне совершенно пофигу что про меня думают остальные. Это малышка меня попросила: не любит она когда других переполняют плохие или неправильные мысли. Эмпатия, чтоб её.

Что последовало дальше догадаться несложно: малышка красиво засветилась, (и даже призвала парочку светляков для большего впечатления) и принялась заниматься тем, чем обычно занимался я: пафосно возвещать. Насчёт пафоса я утрирую конечно: с маленькой феей это понятие не слишком хорошо сочетается. Тем не менее Туна старалась: со всей возможной искренностью в голосе и наивностью во взгляде она рассказывала про демонов и эльфов, про то как её убивали, и про причину по которой я создаю Союз.

Учитывая мой официальный статус в Предателе, культовость фей среди светлых, и кучи свидетелей и пострадавших во время недавних событий в городе, эффект её речь производила бесподобный. Когда-же вернулась девчонка набросившаяся на меня, вместе с двумя полупрозрачными фигурами за спиной, толпа чуть-ли не отправилась вершить революцию.

Мёртвые родители девки однозначно заявили что именно я их убил… в тот самый момент как демоны уже заводили их в портал. Я не успевал их спасти, как и многих других: моим миньонам приходилось одновременно подавлять прорывы в пекло, непонятную деятельность эльфов, распоясавшихся игроков надеющихся поживиться во время хаоса, и при всём этом отбиваться от городского гарнизона и отрядов инквизиции. Последние несмотря на то что меня вроде как объявили святым, делали всё возможное чтобы максимально подгадить моей нежити. И мне-же ещё приходилось следить чтобы Светлых не слишком потрепало в процессе.

Всё что я мог сделать в таких условиях: лишь не позволить демонам заполучить больше жертв.

Когда я, в дополнение к словам мёртвых и феи, упомянул что при этом ещё и был "ранен" эльфами, а потом понуро извинился перед всеми за собственную слабость… Честно говоря я так и не понял как инки смогли удержать толпу от того чтобы немедленно пойти громить правительственные здания.

Под конец спонтанного представления я забрал у девахи камешек, разрушил его, и красиво взмахнул рукой "отпуская" приведений. Ну и следом и сам растворился в воздухе.

Второй случай пользования Туной выпал через сутки: когда Ю’Клаузер таки смог переловить "заговорщиков". Я их специально выделил в кавычки, потому что их планы сопротивляться мне выглядели настолько наивно, что я даже не знал смеяться мне или плакать… Хотя что тут знать: слёз-то у меня физически быть не может, значит остаётся подходить к ситуации только с юмором…

Вот только чем больше я обдумывал ситуацию, тем меньше мне хотелось шутить.

Их было пятнадцать человек. Это не считая мелких сошек, которые даже близко не представляли целиковый план их