Громбелардская легенда - Феликс В. Крес

Четыре большие птицы, хлопая крыльями, тяжело поднимались к низким тучам. Клекот смолк, слышалось лишь булькающее, неразборчивое сипение стервятника, которого громадный кот держал зубами за горло, вцепившись в птицу передними лапами. Неожиданно Рбит убрал когти передних лап и отпустил шею стервятника, а затем последним могучим ударом задних лап с выпущенными когтями отшвырнул пожирателя падали. Одним движением кот перевернулся — и снова стоял на всех четырех лапах. В двух шагах от него валялся труп стервятника с разодранным брюхом, из которого вываливались внутренности. Сломанные о доспехи когти еще судорожно сжимались и разжимались.

Из-за близлежащих скал появился какой-то человек в зеленом мундире легионера. Держась за голову, он сделал несколько шагов и опустился на колени, а потом упал лицом вниз. Тут же подбежал второй — тот был почти невредим, хотя и основательно потрясен. Однако не выпускал из рук арбалета и теперь неловко пытался наложить новый болт. Один раз он, а может, кто-то из его товарищей уже воспользовался своим оружием — ибо невдалеке валялась большая черно-белая птица, пробитая короткой толстой стрелой насквозь.

Чуть дальше лежал на боку свернувшийся клубком легионер, стиснув руками меч, который, похоже, сам себе вонзил в живот…

Еще двое солдат вышли из-за скал, пошатываясь и ошеломленно глядя по сторонам. Тот, который сумел снова зарядить арбалет, что-то им сказал и подбежал к краю широкой расщелины. Двинувшись следом за ним, Рбит услышал тяжелый вздох легионера…

На дне глубокой каменной впадины сидел, втиснувшись между двумя камнями, еще один неподвижный стервятник, а перед ним лежали два тела в мундирах. Один из мундиров был голубым, со знаками различия подсотника легиона.

— Он выстрелил и попал… но попытался быстро спуститься к ней… — хрипло проговорил солдат. — И упал.

За их спинами послышалось тяжелое дыхание. Вспотевший и с раскрасневшимся лицом, едва живой Дорлан подошел к краю расщелины.

— Спустимся туда, — предложил он.

— Ты можешь прикасаться к сильным Гееркото, мудрец?

Посланник молча посмотрел на кота.

— Я этого не одобряю, — ответил он. — Брошенный Предмет — не игрушка.

— Он и не будет игрушкой. Помоги мне достать его из-под доспехов, только и всего.

Посланник потянул за висевший на кошачьей шее ремешок и вытряхнул из небольшого плоского мешочка символ одной из Темных Полос — Серебряное Перо. Вопреки своему названию, металлически поблескивавший предмет в форме большого листа был почти белым. Нахмурившись, посланник смотрел на кота, который, взяв в зубы могущественный Гееркото, спрыгнул вниз — и неестественно медленно, словно весил не больше пушинки, сбежал по крутой каменной стене на дно впадины. «Кошачьи тропы» в горах наверняка существовали — но существовали также Предметы, вынесенные из Безымянного края, которые продавались и использовались, нравилось это мудрецам Шерни или нет.

Приземлившись, кот подбежал к неподвижным телам, все еще держа в зубах свое Перо.

— У нас таких штук нет, так что мы спустимся иначе, как и все нормальные люди, — сказал Дорлан. — Легионер, у тебя или у кого-нибудь из твоих товарищей наверняка найдется какая-нибудь веревка. У войска всегда есть все, что нужно.

Подошедший к ним солдат с искаженным гримасой боли лицом уже, похоже, вполне пришел в себя и услышал слова посланника, так как сразу же полез в мешок.

— У меня, у меня есть веревка, — пробормотал он.

— Я солдат Громбелардского легиона, — представился легионер, стоявший рядом с Дорланом. — А ты кто, господин?

Посланник оценил старания простого солдата, который — будучи в мундире — представился лишь затем, чтобы после спросить о личности незнакомца, который, похоже, был важной особой.

— Я посланник, вы зовете нас мудрецами Шерни, — коротко ответил он.

В глазах легионера мелькнуло удивление, но тут ему подали веревку, и его мысли обратились к десятнику и лежавшей рядом подсотнице.

— Посланник… Значит, ты разбираешься в ранах, господин? — спросил он. В глазах простых людей посланники были магами, знавшими все на свете. — Раз ты не хочешь воспользоваться своей силой, то спускайся первым, я спущу тебя на веревке.

Дорлан тотчас же опоясался веревкой. Он не был чересчур тяжел; легионеры без труда отпускали веревку, локоть за локтем.

— Они живы! — рыкнул снизу кот. — У женщины нет глаз!

Дорлан повис неподвижно. Потрясенные солдаты на краю расщелины забыли о том, что нужно спускать веревку. Он крикнул им и вскоре оказался на дне впадины. Быстро отвязавшись, он подошел к лежавшим на земле телам. Кот сидел между ними.

— Воины, — прорычал он, и даже в неразборчивой кошачьей речи явственно слышалась искренняя ненависть. — Воины против трупоедов. Вот он, мир под небом твоей Шерни.

— Просто Шерни, — сухо ответил посланник. — Не моей и не нашей.

Он склонился над девушкой и затем почти сразу же — над солдатом. Легионер уже пришел в себя.

— Не чувствую тела, — медленно проговорил он очень спокойно и отчетливо. — Ничего не болит… но не чувствую.

Дорлан прикусил губу.

— Что с девушкой? — спросил Барг.

Дорлан снова посмотрел на лежащую. Под поднятыми веками зияли две багровые пустые глазницы, из которых сочились тонкие струйки крови. Он прислушался к дыханию и коснулся пульсирующей жилки на шее. Потом осмотрел рассеченную кожу на голове.

— Ее ослепили, — сообщил он. — Она без сознания. Ушиблась пару раз, но ничего серьезного.

— Глаза, — пробормотал легионер, и слышно было, как дрогнул его голос. — Один… и второй?

— Да.

Один из солдат спустился на веревке и подбежал к небольшой группе на дне каменной впадины.

— Десятник… — окликнул он. Барг не слушал.

— Кто ты, господин? — спросил он.

Дорлан представился, в третий раз за этот день.

— Ее глаза, — повторил легионер. — Она бы их ни на какие другие не поменяла… Она — ночная лучница, чародей. Спаси ее глаза.

— Я не чародей, — сказал Дорлан.

— На скольких я в жизни насмотрелся, что себе шею на скалах свернули… — Солдат все еще говорил медленно и спокойно. — А на себя даже посмотреть не могу… И на что мне глаза? Я бы их ей отдал… Не такие хорошие, как те, что стервятник у нее забрал… но лучше хоть такие, чем ничего. Мне они уже не понадобятся…

Дорлан с трудом сдерживал волнение. Сидевший рядом с десятником солдат судорожно сглотнул слюну.

— Дашь ей мои глаза, мудрец Шерни? — спрашивал Барг. — Говорят, будто вы все можете… Но это наверняка только сказки?

— Да, друг мой… Это сказки. Никто не сможет сделать того, о чем ты просишь.

— Но она ночная лучница, господин. Эта девочка… показывала нашим, как стреляют из лука…