Возвращение Черного Отряда. Суровые времена. Тьма - Глен Кук

Меня властно призывали куда-то, и я не мог устоять. Сопротивлялся, но очень скоро понял: на самом деле мне не хочется победить в этой борьбе.

Я был в смятении. Совершенно не понимал, что происходит. Клонило в сон… Может, все это просто мерещится с недосыпу?

Затем голос, казавшийся смутно знакомым, назвал меня по имени:

– Мурген! Мурген, очнись! – (Тут меня бросило в сторону, как от удара, но, если и был удар, я его не ощутил.) – Давай, Мурген! Борись!

Что?

– Очухивается. Очухивается!

Я застонал, что, судя по новой вспышке радости, было немалым успехом.

Я застонал снова. Теперь мне известно, кто я такой. Но где нахожусь? И как тут оказался? И чей это голос?

«Да встаю, – хотел было сказать я. – Встаю, черт бы вас побрал!»

Наверное, снова учения… Я попробовал встать, но мускулы отказались поднимать тело. Совсем одеревенели. Меня подхватили под руки.

– Ставь на ноги, – сказал другой голос. – Пусть пройдется.

– Надо бы найти способ предотвращать такие приступы, – заявил первый.

– С удовольствием выслушаю любые идеи.

– Но это ж ты у нас лекарь…

– Да не хворь это, Гоблин, а колдовство. Ты сам колдун, вот и выясняй.

– Нет, командир, это не колдовство.

– Тогда что же за чертовщина?

– А если даже и колдовство, то я ни о чем подобном даже не слыхивал.

Меня поставили на ноги. Колени подогнулись, однако ребята не дали мне упасть.

Приоткрыв один глаз, я увидел Гоблина и нашего Старика. Но Старик же мертв… Я шевельнул для пробы языком:

– Похоже, я очнулся.

На этот раз слова выговорились, хоть и с трудом, но разборчиво.

– Очнулся, – подтвердил Гоблин.

– Помоги ему идти.

– Да не пьяный он, Костоправ! Он здесь, в полном сознании. Справится и сам, никуда не денется. Ведь так, Мурген?

– Да. Я здесь. Я никуда не денусь, пока бодрствую.

Хотя где это «здесь»? Я огляделся. А-а… Снова здесь…

– Что стряслось? – спросил Старик.

– Меня снова утащило в прошлое.

– Дежагор?

– Ну да, как всегда. На этот раз – в тот день, когда ты вернулся. И когда я встретил Сари.

Костоправ только крякнул.

– С каждым разом боль все слабее. Сегодня вообще прошло легче легкого. Но и, кроме боли, все плохое сходит на нет. Я не увидел и половины тех ужасов, что там есть…

– Это же хорошо. Может быть, если полностью избавишься от боли и страха, прекратятся и приступы…

– Да не сошел я с ума, Костоправ! Не сам же все это проделываю с собой.

– А возвращаться ему с каждым разом все труднее, – заметил Гоблин. – Сегодня уже не выкарабкался бы без нашей помощи.

Пришла моя очередь крякнуть. Что же получается? Может выйти так, что меня снова и снова будет забрасывать в надир моей жизни?

Впрочем, Гоблин не догадывался о самом худшем. Я еще не вернулся. Меня вытащили из бездны прошлого, но я еще не здесь, не с ними. Все происходящее сейчас – тоже мое прошлое, только в этот раз я понимаю, где нахожусь. И знаю, какие напасти готовит мне будущее.

– На что это было похоже?

Гоблин, как обычно, вглядывался в мое лицо. Будто какой-нибудь нервный тик мог послужить подсказкой, необходимой для моего спасения. Костоправ прислонился к стене – он часто так делает. Старик был вполне удовлетворен тем, что я заговорил.

– То же, что и всегда. Только не так болезненно. Хотя на этот раз поначалу я был не совсем я. Вот в чем разница. Я был просто точкой наблюдения… ну, или голосом бестелесного проводника, рассказывающим безликому путнику, что тот видит вокруг.

– Путник тоже бестелесный? – спросил Костоправ.

Эта разница его заинтересовала.

– Нет, там определенно кто-то был. Человек как человек, только без лица.

Гоблин с Костоправом встревоженно переглянулись. Масла и Крутого в этот раз с нами не было.

– Какого пола? – спросил Костоправ.

– Не разобрал. Хотя это был не Безликий. Вряд ли кто-то из нашего прошлого. Должно быть, он просто возник у меня в сознании. Наверное, мне пришлось разделиться на части, чтобы легче переносить такие жуткие приступы боли…