Мир Льда и Пламени - Джордж Мартин

Измученные годами войны и доведенные до нищеты, железные люди приняли нового сюзерена без возражений.

Чтобы оправиться от ран, нанесенных падением Харрена и последовавшей за этим братоубийственной войны, Железным островам потребовалось почти целое поколение. Викон Грейджой на Морском троне Пайка выказал себя суровым, но осторожным правителем. Хотя он и не стал запрещать разбои, однако же «морским волкам» было велено, чтобы не гневить Железный трон, ограничиться чужими водами, далеко за пределами Вестероса. А раз уж Эйгон принял Семерых и был помазан верховным септоном в Староместе, лорд Викон позволил септонам вновь вернуться на острова и проповедовать Святую Веру.

Из-за этого, как всегда случалось и прежде в подобных случаях, возмутились многие набожные островитяне, а жрецы Утонувшего бога пришли в ярость. «Да пусть себе проповедуют, — обронил лорд Викон, когда ему сообщили о недовольстве. — Чтобы наполнять паруса, нужен ветер», после чего вновь напомнил своему сыну Горену, что является человеком Эйгона, а против Завоевателя и его драконов осмелится восстать лишь глупец.

Эти слова Горен Грейджой не забывал. Он стал правителем Железных островов в 33 году от З.Э., после смерти лорда Викона, и незамедлительно подавил неудачный мятеж, имевший целью восстановление «черного дома» — заговорщики хотели короновать сына Куорена Волмарка. Четыре года спустя Горен столкнулся и с более серьезным испытанием. На Драконьем Камне от удара скончался Эйгон Завоеватель, после чего был коронован его сын Эйнис, а этого принца, любезного и воспитанного, считали слабаком, не годящимся для Железного трона. Новый король еще только вникал в обязанности правителя, как по всему королевству стали вспыхивать мятежи.

Подобное восстание всколыхнуло и Железные острова. Возглавил его человек, утверждавший, что он якобы жрец-король Лодос, наконец-то вернувшийся из морской пучины после встречи с отцом. Однако Горен Грейджой действовал решительно и попросту отправил засоленную голову самозванца Эйнису Таргариену. Король так обрадовался подарку, что пообещал лорду Горену любую милость, которую корона в силах оказать. И Грейджой, чья хитрость могла сравниться лишь с его свирепостью, попросил дозволения удалить с островов септонов Святой Веры. Эйнис был вынужден ответить согласием. Целое столетие пройдет, прежде чем на архипелаге откроется новая септа.

В течение долгих лет после случившегося лорды дома Грейджоев, один за другим, правили железнорожденными безо всяких тревог. Отказавшись от мыслей о дальнейших завоеваниях, островитяне жили ловлей рыбы, торговлей и добычей железной руды. Весь обширный Вестерос лежал между Королевской Гаванью и Пайком, и железных людей мало занимали дела монаршего двора. Жизнь на островах оставалась нелегкой, особенно зимой, но так было всегда. Также слегка будоражили мечты о возвращении Старого Закона, когда железнорожденных страшился весь Вестерос, однако Ступени и Летнее море были далеко, а Грейджои на Морском троне не позволяли разбойничать поблизости от дома.

КРАСНЫЙ КРАКЕН

Мечты эти так и не умерли, однако кракен проснулся вновь лишь спустя почти столетие. Жрецы, стоя по колено в соленой морской воде, по-прежнему проповедовали Старый Закон, а в сотне прибрежных притонов и моряцких таверн старики продолжали рассказывать байки о давно минувших днях — когда железнорожденные были богаты и горделивы, а каждому гребцу по ночам грели постель по дюжине соленых жен. Многие парнишки и юнцы пьянели от таких историй и жаждали славы разбойничьей жизни.

Это случилось и с необузданным молодым Дальтоном Грейджоем, сыном наследника Пайка и Железных островов. «Любил он лишь три вещи: море, женщин и собственный меч», — пишет о нем Хейк. Бесстрашный ребенок, упрямый и вспыльчивый, он, как рассказывают, стал гребцом в пять лет, а разбойником — в десять, отправившись вместе со своим дядей громить пиратские гнезда на Василисковых островах.

К четырнадцати годам Грейджой добрался уже до Старого Гиса, побывал в дюжине сражений и взял четырех соленых жен. Он был любим своими людьми (чего не скажешь о его женах, которые ему быстро надоедали). Для самого же Дальтона единственной любовью стал валирийский клинок, снятый им с мертвого корсара и получивший имя Сумрак. На пятнадцатом году, будучи наемником на Ступенях, он стал свидетелем гибели своего дяди и отомстил за эту смерть — хотя и получил дюжину ран в бою, выйдя из него залитым кровью с головы до пят. С того дня его стали звать Красным Кракеном.

Позднее в том же году на Ступени пришла весть о смерти отца Дальтона, и Красный Кракен занял Морской трон как лорд Железных островов. Он сразу же принялся за строительство кораблей, ковку мечей и обучение воинов. Когда его спросили о причине, молодой лорд ответил: «Буря близко».

Предвиденная им буря налетела в следующем году — в Красном замке Королевской Гавани скончался во сне король Визерис I Таргариен. На Железный трон одновременно заявили свои права дочь короля Рейнира и ее единокровный брат Эйгон, и Вестерос захлестнул разгул кровопролития, побоищ, насилий и убийств, известный нам как Танец Драконов. Когда на Пайк пришли эти новости, Красный Кракен, как говорят, громко расхохотался.

На протяжении всей войны Рейнира и верные ей «черные» пользовались значительным преимуществом на море, поскольку среди сподвижников принцессы был Корлис Веларион, лорд Приливов, легендарный Морской Змей, в чьем распоряжении находился флот дома Веларионов из Дрифтмарка. Надеясь обойти это преимущество, «зеленый» совет короля Эйгона II обратился на Пайк, предлагая лорду Дальтону место лорда-адмирала в Малом совете, если он отправит свои ладьи в плаванье вокруг Вестероса для сражений с Морским Змеем. Большинство молодых людей согласилось бы на столь заманчивое предложение, но для своего юного возраста лорд Дальтон был на редкость прозорлив. Он предпочел подождать и посмотреть, что сможет ему предложить принцесса Рейнира.

Ее послание пришлось Кракену по душе гораздо больше. Черные не вынуждали Дальтона вести флот вокруг Вестероса и давать бой в Узком море — в лучшем случае, рискованное предприятие. Рейнира просила лишь сразиться с ее врагами. В число таковых входили и Ланнистеры с Утеса Кастерли, чьи земли были вполне досягаемы для островитян и легко уязвимы. Лорд Джейсон Ланнистер выступил в поход на союзников Рейниры в Речных землях и увел с собой на восток большинство своих рыцарей, лучников и опытных бойцов, тем самым оставив Запад слабозащищенным. Лорд Дальтон углядел здесь возможности для себя.

Пока войско лорда Джейсона, погибшего в Речных землях, отдавали под команду самым разным людям и кидали из битвы в битву, Красный Кракен и его железнорожденные набросились на западные земли, как волки на стадо овец. Сам Утес Кастерли все же оказался им не по зубам, поскольку