Записки кота Мурчика - Евгений Янович Сатановский

* * *

Как возникают научно-исследовательские институты? Не те, которых сейчас пруд пруди, одного автора или сделанные под очередного чиновника или политолога, а настоящие? Академия наук, волею высокого начальства и его ближнего окружения, превратилась в то, во что превратилась (правду говоря, гнить она начала задолго до этого). КПСС, которая, при всех своих недостатках имела чётко отработанную систему управления страной, больше нет. Да и Б-г с ней, с партией. Хотя систему управления и страну жалко. Нынешние кланы, того и гляди, довыкаблучиваются, придушивая один другого, а понимание того, как управлять чем-то, сложнее асфальтового катка, у этой гопы смутное. По наиболее говорливым её представителям видно. Рот откроют – такое несут…

Но, как ни тошнотворен этот кадровый мусоропровод, который из грязи в князи тащит чёрт-те кого, так что вокруг трона концентрация отстоя уже превышает все нормы приличия и все границы разумного, а жить-то надо. Никто и не обещал, что будет легко. Демократию народу обещали – она есть. А чтоб она ещё и была хоть в какой-то степени разумной… Так что дальше всё сами. В рамках личных интересов и склонностей, наличия для их удовлетворения свободных средств и необходимых кадров соответствующей квалификации. А также способности их собрать и с ними работать. Ну и, понятное дело, энной толики удачи. Чтобы не придушили, не разорили, не пристрелили, не посадили по дороге и не пришлось бежать куда глаза глядят, бросив всё на произвол судьбы.

Так что, когда всё это в наличии, остаётся только ждать, когда на порог ступит судьба в чьём-либо обличье. В случае автора обличье имелось мужское, средних лет, в очках, типично славянской простецкой внешности и выдающихся, как потом выяснилось, способностей. Был это ныне, к сожалению, давно покойный, несправедливо рано ушедший в мир иной арабист – Володя Рыбаков. МГИМО, ИМЭМО, МИД… Ну, где ещё у нас работают профессиональные востоковеды? Точнее, они много где работают, но чтобы при этом ещё и наукой заниматься, не отрываясь от реальной жизни… А здесь был тот самый случай. Время было ещё то – начало 90-х. Страна только что рассыпалась, всё шло под откос и куда вырулит, было никому не понятно, но молодость ещё не прошла и было чертовски интересно жить.

Вопрос гостя был прост, как железнодорожная шпала: в ИМЭМО два командовавших им академика собрались выбрасывать архив. То ли под боулинг надо было место освободить, то ли ещё под что-то доходное, но малосовместимое с академической начинкой института. Всё, что было связано с современностью, взял Фонд Горбачёва. Почему-то там решили, что именно эта часть архива представляет собой материальную ценность. Прочее девать было некуда. Выбрасывать – жалко. По крайней мере, гостю. Вот рекомендовали спросить, не возьмёт ли автор хоть что-то из помянутого архива, пока он на помойку не отправился? Тем более что у него, как рассказывали общие знакомые, какие-то архивы и библиотека, невесть зачем, в офисе хранятся.

Последнее было чистой правдой – это были архивы и библиотека еврейского независимого движения, которые у автора под крылом с 80-х годов осели, поскольку офис из этого самого движения был только у него. Рано бизнесом занялся. Не свой тогда ещё, только арендованный, но крыша над головой была, и место, куда можно было поместить предлагаемый гостем архив, тоже было. Ну, забрали его. Не весь, конечно, – куда было весь брать? Однако всё, что касалось стран Ближнего и Среднего Востока и пресловутого «ближневосточного мирного процесса», в который тогда многие, включая автора, верили, от помойки спасли. С тех пор эти папки из офиса в офис за автором 30 лет и кочуют. При том, что основная часть книг на иврите ушла в ИСАА МГУ, на созданную там со временем кафедру иудаики и в Центр восточных литератур РГБ.

Ладно. Архив есть, библиотека есть. Нашёлся и директор – Ефим Жигун, человек на редкость дотошный и крайне толковый, с которым автора на тот момент связывало несколько лет близкого знакомства, переросшего в тесную дружбу. Вместе со времён Еврейского исторического общества, Еврейской культурной ассоциации, ВААДов СССР и России много чего создали. Так что уже можно было регистрировать институт. Сначала – Институт изучения Израиля (имелись в виду – и страна, и народ Израиля). Потом, с учётом архива ИМЭМО, добавили к названию слова «и Ближнего Востока», благо тогда Израиль в регионе был сам по себе, изолирован и никаких официальных контактов с соседями не имел. Ну а с 2000-х, когда он стал одним из основных центров региона, назвали лавку просто – Институт Ближнего Востока.

Так он и до сих пор называется. Но кто тогда, в начале пути, про столь отдалённое будущее думал? В 1995 году пришли учёные из Института востоковедения РАН с просьбой – книгу по Ливии помочь издать. С тех пор их больше 300 издали, этих книг. И вместе с помянутым ИВ РАН, и в сотрудничестве с другими академическими структурами, и сами. С начала помянутых 2000-х годов завели сайт и начали на нём размещать аналитические материалы экспертов. В первый год несколько десятков статей. Потом счёт пошёл на сотни. Потом на тысячи. Российские эксперты, израильские – русскоязычные и кое-кто из ближнего зарубежья, где ещё есть русскоязычная наука. Не везде же она выбита в угоду политической конъюнктуре и играм местного руководства.

С кем только институту не приходилось за эти 30 лет сотрудничать… Ну, Ближний Восток – регион специфический, проблем с ним у России много. А уж когда наши ВКС в Сирию в конце 2015 года вошли, не только вопросы стали экспертам задавать, но и награды вручать. За что спасибо, конечно, профильному военному начальству, хотя главное во всём этом то, что оно, во-первых, слушает, что ему говорят (что в этом мире редкость), и, во-вторых, творчески применяет полученные сведения к текущей ситуации, что редкость ещё большая. Ну зачем-то всё-таки 30 лет назад Володя Рыбаков к автору пришёл? Жаль, конечно, что сам он до этих времён не дожил. Зато все, кто создавал институт вместе с ними и Жигуном – Владимир Исаев, Александр Филоник и Андрей Федорченко, по-прежнему в команде. И это, в конце концов, самое главное.

* * *

Интересно мир меняется. В 60-х, когда Украина ещё не знала, что она не в одной стране с Россией живёт, украинцы, не заморачиваясь, говорили и писали по-русски, и изрядная часть русскоязычной литературы именно ими и украинскими евреями и была написана. Западные шмотки в Одессе можно было купить только на «Толчке», куда