Виктор Лягин. Подвиг разведчика - Александр Бондаренко

К тому же, говоря о событиях Великой Отечественной войны, нам нельзя не коснуться такого важнейшего — но для многих уже непонятного, а для кого-то даже и неизвестного — вопроса, как «партийное руководство». Что бы сейчас ни пытались утверждать отдельные «специалисты», но в то время Всесоюзная коммунистическая партия (большевиков) — ВКП(б), вскоре переименованная в КПСС, действительно являлась «руководящей и направляющей силой советского общества», как это значилось в ее уставе.

В энциклопедии «Великая Отечественная война. 1941–1945» написано: «Коммунистическая партия подняла и организовала советский народ на Великую Отечественную войну. Партия приняла энергичные и экстренные меры к отражению немецко-фашистской агрессии. ЦК ВКП(б) стал боевым штабом, осуществлявшим высшее политическое и стратегическое руководство страной и вооруженными силами».

Всё это так, и невозможно переоценить роль ВКП(б), партийных работников и рядовых коммунистов в достижении победы в Великой Отечественной войне. Как бы там ни было, но известно, что за годы войны в партийные ряды вступило порядка 5 миллионов 319 тысяч человек; в армии и на флоте в 1945 году было 3 031 758 коммунистов, тогда как в 1941 году их было всего 559 182 человека. К этим трем миллионам следует добавить еще три миллиона коммунистов, погибших на фронтах. Именно эти «сухие цифры» лучше всего иллюстрируют наше утверждение о том, что авторитет этой воистину сражающейся партии был чрезвычайно велик в стране и в войсках.

К сожалению, как это нередко бывает, в послевоенное время события недавнего прошлого начали «исправлять», «уточнять» и даже «лакировать». В частности, кому-то хотелось еще более повысить роль партийных организаций — вполне возможно, исходя из своих личных интересов.

Вот отсюда-то, очевидно, и появилось то самое постановление бюро Николаевского обкома. Оно начинается словами:

«Проверкой установлено, что с августа 1941 г. по март 1943 г. в г. Николаеве существовала подпольная организация, именовавшаяся “Николаевским центром”, которая объединяла несколько подпольно-диверсионных групп, действовавших в Николаевской области в период немецкой оккупации. Одним из организаторов и руководителей “Николаевского центра” был присланный из Москвы накануне оккупации г. Николаева Лягин Виктор Александрович, который под фамилией Корнев остался в тылу противника с группой оперативных работников, отобранных им для подпольно-диверсионной работы».

Что тут скажешь? Вроде бы всё почти так — хотя на самом-то деле совершенно не так! В постановлении «тактично» не указывается, кем именно был прислан в Николаев «инженер Корнев», а также из него можно было понять, что группу свою он собрал чуть ли не из каких-то лично знакомых ему оперов… Но главное, что — это мы уже увидели — успехи «Маршрутников» подавались как результаты деятельности всего Николаевского центра, созданного, как можно понять, под эгидой тамошнего обкома партии. Недаром же постановление бюро заканчивалось следующей формулировкой:

«Обком КП(б) Украины постановляет:

Отчет подпольной организации “Николаевский центр” и списки участников утвердить».

Получалось так, словно бы всей этой работой, в которой как бы в том числе принимали участие и «Маршрутники», руководил Николаевский обком. В общем, успех был обеспечен правильным партийным руководством.

Вот так и «подправлялась», «корректировалась» история…

Между тем за яркими и результативными делами чекистов оказались скрыты те самые жертвенные подвиги простых советских граждан, которых никто и никогда не учил и не заставлял взрывать мосты или дороги, убивать захватчиков, поджигать собственные свои жилища, спасать военнопленных из концлагерей или немецких госпиталей. А ведь таких подвигов на Николаевщине было немало.

Вот, например, какие эпизоды приведены в справке «Подпольно-партизанское движение»:

«Группой Клюевского было сорвано 35 паспортов с вагонов. В результате чего груженые вагоны попали не по назначению, проводились порезы тормозных шлангов, засыпка букс песком. Все это задерживало регулярное движение немецких эшелонов. Группами Прудкой, Зайченко, Маконовицкого и др. проводились диверсии по порче телефонно-телеграфной связи. В з<ерновом>/совхозе им. Шевченко выводились Сиз строя> во время горячей полевой работы трактора и комбайны. Сев проводился некачественно. Поощрялось хищение зерна и горючего. Уч<астником> п/п организации Морозовым Т. М. уничтожено и отравлено мышьяком и стрихнином сотни голов крупного рогатого скота, овец, свиней и лошадей».

Впечатляет? Безусловно! Конечно, всё это было не так эффектно, как взрыв на аэродроме, — но достаточно эффективно и весьма чувствительно для оккупантов. И если бы гитлеровцы застали кого за подобной «работой», то расстреляли бы, без всяких сомнений. Однако, как и многие другие подобные «малые дела», все это остается за кадром…

9 мая 1968 года в газете «Южная правда» — органе Николаевского областного и городского комитетов Коммунистической партии Украины, областного и городского Советов депутатов трудящихся — был опубликован Указ Президиума Верховного Совета Украинской ССР от 8 мая того же года: «О награждении медалями СССР партизан и участников подполья, действовавших в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг., по Николаевской области». В соответствии с этим указом самой почетной солдатской медалью «За отвагу» было награждено 88 человек, из них 58 — посмертно; очень уважаемой в армии медалью «За боевые заслуги» — 71 человек, из них 26 — посмертно.

Наверное, это и есть лучшее свидетельство того, как сражалось и погибало николаевское подполье — простые советские граждане, руководимые представителями своих партийных организаций. Ведь в ту пору подобные награды «за красивые глаза» или по родственно-дружеским связям не давались.

* * *

Ну а теперь все-таки нужно сказать несколько слов о том, что происходило после…

Судьба всех «Маршрутников» для нас в общем-то ясна — по разным причинам из резидентуры в живых остались Петр Платонович Луценко, Николай Васильевич Улезько, Демьян Андреевич Свидерский и Иван Коваленко. Уцелели, как мы знаем из представленных ранее документов, и женщины, выполнявшие обязанности хозяек конспиративных квартир.

Живы остались мать и дочь Дукарт, но уже в 1943-м их ожидала дальняя дорога на запад…

Эмилия Иосифовна вспоминала:

«Потом нас пригласили на собрание — созвали всех немцев. Магдочка не пошла, а я пошла одна. Там нам объявили, что мы должны собраться и выехать в Германию. Когда я пришла домой и сказала Магдочке, что нас направляют в Германию, она разволновалась и сказала, что в Германию она ни за что не поедет. А потом сказала: “Мы выедем”. Да, Виктор Александрович нам говорил, что если заставят ехать в Германию, то езжайте…»

В Советский Союз они возвратились осенью 1945 года, по собственному своему желанию, но нельзя сказать, чтобы жизнь их на родине оказалась счастливой. Трагическая судьба нелегальной резидентуры «Маршрутники» и ее руководителя еще долго отбрасывали темную тень подозрения на всех оставшихся в живых… Подозрения казались весьма обоснованными: в частности, дочь и мать Дукарт были ближайшими к Виктору Лягину людьми, однако они не только не были арестованы гестапо, но даже и оказались вскоре благополучно вывезены на лечение «фатерлянд». За какие такие заслуги, спрашивается.