Игорь Святославич - Виктор Петрович Поротников

наготы и совершит то, что проделывал уже не раз. А ты, мой милый, наблюдая скрытно со стороны, сразу поймёшь по нашим словам и жестам, грешили мы раньше с Вышеславом иль сошлись в постели впервые.

Игорь молчал, размышляя.

Его поразило то, с каким спокойствием Ефросинья предлагает ему стать зрителем столь необычного действа!

«Она или сильно изменилась, или лгунья, каких свет не видывал!» – подумал Игорь.

Он мысленно искал возможный подвох в столь смелом предложении Ефросиньи, но не находил. Если Ефросинья заманит ничего не подозревающего Вышеслава в свои покои и как ни в чём не бывало предложит ему лечь с нею на ложе, то Вышеслав непременно должен будет выдать себя с головой. Он либо наотрез откажется, либо…

Второе «либо» подтолкнуло Игоря согласиться с необычным предложением Ефросиньи.

Однако Игорь сразу обговорил все условия проведения всего этого, дабы у Ефросиньи не было ни малейшей возможности предупредить Вышеслава о готовящейся проверке. Никаких записок, ни устных посланий через слуг. Отрок Ярополк проведёт Вышеслава к Ефросинье, когда стемнеет, причём не к ней в спальню, а туда, где Игорю будет удобнее спрятаться.

– Всё будет так, как ты пожелаешь, свет мой, – сказала Ефросинья. – Я даже согласна встретить Вышеслава теми словами, какими ты велишь мне. Что мне говорить, когда он придёт ко мне? Иль сразу раздеваться, не произнеся ни слова?

Игорь был смущён и озадачен.

Его подозрения только усилились: Ефросинья что-то задумала, но что? Не расставляет ли она сети ему самому?

Поразмыслив, Игорь велел жене встретить Вышеслава простоволосой и с обнажёнными руками, быть с ним ласковой и делать непристойные намёки, ссылаясь на то, что муж находится в отлучке.

Ефросинья согласно кивала головой.

Эта затея нравилась Игорю всё меньше, но он решил идти до конца. К тому же ему стало интересно посмотреть, как Ефросинья будет соблазнять его лучшего друга. И чем Вышеслав ответит на её заигрывания.

…В тот день Вышеслава не было в городе. Он с десятком гридней сопровождал по санному пути торговый караван, направлявшийся из Новгорода-Северского в Чернигов. Проводив торговых гостей до владений черниговского князя, Вышеслав и его отряд вернулись обратно в Новгород-Северский.

Вышеслав был удивлён тем, что княжеский отрок Ярополк вдруг пришёл к нему и сообщил, что княгиня желает его видеть. Была ночь.

Полагая, что это неспроста, Вышеслав последовал за отроком, освещавшим путь светильником в тёмных переходах терема. Они пришли на женскую половину.

Ярополк постучал в дверь и удалился, молчаливый и загадочный.

Вышеслав вступил в просторную светлицу. Здесь горели три светильника, наполненные конопляным маслом. Тяжёлые потолочные балки, подпёртые толстыми дубовыми столбами, небольшие, закрытые занавесками окна и мрак, скопившийся в дальних углах, придавали помещению мрачноватый вид. Это был покой для гостей.

«Зачем Фрося позвала меня сюда?» – недоумевал Вышеслав.

Он с порога поприветствовал княгиню, как приветствовал её всегда.

После той памятной встречи на стене Путивля между бывшими возлюбленными установились обычные дружеские отношения, в которых не было и намёка на малейшее ухаживание, даже когда они оставались одни. Их любовные отношения были погребены вместе с мёртвым младенцем – так они решили оба.

Ефросинья сидела у стола за раскрытой книгой, но она сразу встала, увидев Вышеслава. С милой улыбкой она ответила на его приветствие и поманила к себе.

– Почто Игорь столь внезапно уехал в Ольжичи? – спросил Вышеслав, подойдя к княгине.

– Уехал, и ладно, – промолвила Ефросинья с той же милой улыбкой, кладя свои обнажённые полные руки Вышеславу на плечи.

При этом лёгкое тонкое покрывало соскользнуло с её головы, открыв взору Вышеслава ореол пышных тёмно-русых слегка вьющихся волос. Эти густые мягкие волосы всегда восхищали Вышеслава. Он уже хотел, как когда-то, прижаться к ним губами и вдохнуть их тёплый, ни с чем не сравнимый аромат.

Но в этот миг Ефросинья проговорила с лёгкой укоризной:

– Как ты невнимателен ко мне, Вышеслав.

И она выразительно повела очами на свою левую руку, покоившуюся на его плече.

Ефросинья была одета в тонкое длинное греческое одеяние без рукавов, открывавшее ей также шею.

Быстрый взгляд Вышеслава узрел на молочно-белой женской руке с внутренней стороны плеча надпись чёрной тушью по-гречески. Хотя буквы были слегка смазаны, Вышеслав без труда разобрал написанное.

«Осторожно! Мы не одни!» – гласила надпись.

Взгляд Вышеслава встретился с такими близкими очами Ефросиньи. У него в глазах был вопрос: «Игорь здесь? Наблюдает за нами?» Женский молчаливый взор немедленно дал ответ: «Да, здесь!»

– Смелее, Вышеслав! – чуть громче проговорила Ефросинья. – Игорь далеко, это такая удача. Никто нам не помешает…

Теперь Вышеслав знал, как себя вести.

Он отстранил руки Ефросиньи и отступил назад, пробормотав:

– Странно мне слышать такое из твоих уст, княгиня. Не узнаю я тебя!

– Вот как? – Ефросинья склонила голову набок, обняв себя за плечи.

В её позе была смесь разочарования и стыдливости.

– По-твоему, Вышеслав, со мной приятно лишь латинские книги переводить? Ни для чего другого я не годна? – в голосе Ефросиньи прозвучали нотки уязвлённого самолюбия. – Стало быть, как женщина, я тебе неприятна?

– Княгиня, позволь мне удалиться, – произнёс Вышеслав, прижав руку к груди. – Время позднее…

– Постой! Куда тебе спешить? – властно сказала Ефросинья. – Иль тебя кто-то дожидается на ложе?

– Не пристало мне любоваться тем, что князю моему принадлежит, – отступая к двери, вымолвил Вышеслав.

– Князь ничего не узнает, глупец! – Ефросинья сделала шаг вслед за Вышеславом. – Не уходи! Я велю тебе остаться!

Но Вышеслав удалился, притворив за собой дверь, так чтобы она не стукнула громко.

Ефросинья опустилась на стул, уронив руки на колени.

Прошло несколько долгих минут, прежде чем Игорь выбрался из своего укрытия за печью. Он остановился перед Ефросиньей, стряхивая с себя пыль и паутину.

Ефросинья взглянула на мужа снизу вверх и виновато промолвила:

– Удерживать Вышеслава силой ты мне не велел. Я не желанна ему, увы!

Игорь с довольной улыбкой погладил супругу по волосам.

Он был рад, что не разочаровался в Вышеславе. Его вдруг осенило: Ефросинья могла оказывать Вышеславу знаки внимания и тешить себя надеждами на взаимность. Скорее всего, так и было, покуда Игорь развлекался с другими женщинами. Только Вышеслав не поддался искушению. Своими сокровенными мечтами Ефросинья наверняка делилась с Ольгой, называя Вышеслава «своим» возлюбленным.

Всё это вихрем пронеслось в голове Игоря, принеся ему успокоение.

– Ты была неподражаема, Фрося! – целуя жену, сказал Игорь. – На месте Вышеслава я, пожалуй, не устоял бы.

– Имей в виду, голубь мой, коль ты опять потянешься к Алёне, я займусь Вышеславом всерьёз, – пригрозила Ефросинья. – И добьюсь своего!

– Не выйдет, милая, – засмеялся Игорь. – Вышеслав поедет