Молодость может многое - Александр Сергеевич Омельянюк

Равеля стали парами выходить на лёд, исполняя несколько артистических па и вливаясь в одну, с каждой новой парой увеличивающуюся шеренгу, вращающуюся вокруг своего центра. А когда шеренга стала слишком длинной и перестала вращаться, рассыпавшись на отдельных фигуристов, остальные, выходящие на лёд, просто вставали на свободные места и тоже исполняли свои виртуозные па.

И это действие, во всё время ускоряющемся темпе, длилось почти четверть часа. И когда весь лёд заполнился непрерывно танцующими на коньках фигуристами, музыка резко оборвалась, перейдя в сплошные овации.

Ведь болеро Равеля давно приобрело особую популярность у слушателей. Благодаря неизменной, много раз повторяющейся ритмической фигуре, на фоне которой также много раз повторяются две темы, и вводу в звучание всё новых и новых музыкальных инструментов, оно давало необычайный рост эмоционального напряжения, просто гипнотически воздействуя на всех слушателей.

В общем, всё вступление американского балета на льду «Холидей он Айс» Кочетам показалось просто грандиозным.

А у, любивших классическую музыку, Кочетов, в очередной раз услышавших неповторимый подъём и торжество ритма, болеро Равеля и потом ещё звучало в их головах, надолго продлевая удовольствие.

И по домам они в этот раз разлетались окрылённые этой волшебной музыкой.

И, если для Петра Петровича, частенько посещавшего концерты классической музыки, это было не вновь, то Платона это коснулось серьёзнее. От такой музыки он почувствовал дополнительную силу, и даже желание энергичнее работать молотком на даче.

Так что с утра в субботу 18 июля после завтрака он зашёл за Валерием Пановым, и они вместе выехали в Бронницы к Кочетам на дачу совершать новые трудовые подвиги.

В первый день Платон не стал пугать Валерия просьбами о помощи. Он максимально много и подробно рассказал и больше показал другу свои дачные владения, не забыв и упомянуть о своих ближайших планах по благоустройству и модернизации дома. Не забыли они и свои игры, прежде всего сыграв несколько игр в знакомый Панову Санбол.

А после обеда Платон сводил товарища на мини-футбол за участок Бабусиных, на котором вечером они ещё и сыграли в волейбол. Но Валерий оказался неуклюжим, и на кочковатой футбольной площадке, чуть не подвернув ногу, однако не потерявшись на общем фоне, забив пару голов с пасов Кочета. А на волейболе он показал себя и недостаточно координированным, мощнейшими неточным ударами посылая мячи в разные стороны. Поэтому Платон, увидев это, поспешил увести того от полного позора, не желая позориться и самому.

— «Извини! Я никогда не видел, как ты играешь в волейбол!» — объяснил он их поспешный уход.

А этим же поздним вечером, по просьбе Исаака Спектора, зашедший его проконсультировать, Пётр Петрович увидел и услышал, как члены его семьи по радиоле слушают радиостанцию «Голос Америки».

А когда он закончил консультацию, то невольно из-за любопытства присоединился к ним, услышав, что в этот день 24 израильских самолёта американского производства F-4 «Фантом» осуществили воздушный налёт на ракетные батареи советского дивизиона ПВО. Советские ракетчики уничтожил два самолёта и ещё один повредили. А израильским лётчикам удалось попасть в советскую пусковую установку в момент её перезарядки. В результате взрыва ЗУР пусковая установка была уничтожена, и погибло до восьми советских военнослужащих.

— «Да, не сладко нашим воинам служить за границей, выполняя свой интернациональный долг!? Жалко ребят! Поди, они совсем молодые?!» — с грустью заметил Кочет, оставшимся индифферентными Спекторам.

— Ну, что с них, хитрых взять-то? Родная кровь же! — молча заметил он.

А, увидев, как подросток Михаил, одарил его ещё и снисходительноязвительной улыбочкой, Пётр Петрович подумал о нём:

— Наверно сейчас, гадёныш, думает обо мне, что-нибудь, вроде: Ну, ты, дядя Петя, уже совсем не петришь?!

И, возвратясь на свой участок, старший Кочет поделился с Алевтиной Сергеевной, ещё с детства недолюбливавшей многих людей этой национальности.

Но хитрость проявила и Алевтина Сергеевна, за ужином спросив сына:

— «Платон! Ну, ты завтра возобновишь свою работу? А то мы не заметим, как наши отпуска окончатся!? Может Валерий поможет тебе?».

— «Да нет! Успеем! Не волнуйся! Со столяркой я сам справлюсь! Мне одному будет проще!».

— «Но надо же ещё и дом красить! Наверх лезть!? Как ты один справишься?».

— «Да! С покраской мне одному будет трудно!?».

— «Ну, вот! Валерий и поможет! Поможешь, Валер?» — обратилась хозяйка дома к гостю.

И тому ничего не оставалось делать, как согласиться:

— «Конечно, помогу! Только я никогда раньше не красил!».

— «Так это-то очень просто! Платон тебя сразу научит!».

— «А краска и кисти есть?» — перевёл Платон разговор к практике.

— «Да! Я всё приготовила! И олифу и светло-зелёную краску, и кисти и ацетон с тряпками! А лестницу ты сам возьмёшь! Дело теперь за вами!».

— «Мам! Но это же очень большая работа!? Мне тогда придётся пока столярку отложить!?».

— «Отложи! Она же не требует привлечения помощников! А красить вовсе не трудно! Одно удовольствие! Я сколько вон одна перекрасила? И ничего! Справитесь! Тем более вдвоём! Глаза бояться, а руки делают! Вы даже не заметите, как всё покрасите два раза! Лиха беда начало!».

Платон знал, что ещё в прошлом году мама дала деньги, а Павел купил и доставил на дачу банки с краской и бутылки с олифой, в избытке теперь стоявшие под крышей и мешавшие ему в дальнейшем строительстве.

— «Да! Это правильно! И от банок с бутылками мы, наконец, избавимся! А то наверху от них даже спать тесно!» — окончательно согласился с мамой Платон.

И со следующего утра воскресенья 19 июля работа закипела.

А поскольку дом ещё ни разу не красился, а лишь один раз был обработан олифой, то операция по очищению стен дома от старой краски не потребовалась.

И парни сразу приступили к промазыванию досок стен олифой, убедившись, что действительно такая работа шла быстро. А приноровившись, они стали делать её ещё быстрее. Но Платон следил за её качеством, особенно первое время, пока не убедился, что Валерий тоже делает её добросовестно.

В понедельник вечером 20 июля завершился первый круг чемпионата СССР по футболу, и все команды сыграли равное количество игр, по шестнадцать.

К радости Кочета его московское «Динамо» наконец вышло в единоличные лидеры, набрав 22 очка. На одно очко отставали их одноклубники из Тбилиси и Киева. По 19 очков имели все три остальные московские команды и ростовский СКА. Ереванский «Арарат» имел 18 очков, а остальные команды отставали от него на два и более очка.

Однако за работой они не забывали спорт и развлечения, регулярно по вечерам играя с подопечными Кочета мальчишками в мини-футбол за участком Бабусиных. А поздно вечером в зависимости