Лаврентий Берия. Оболганный Герой Советского Союза - Евгений Толстых

10 июня 1932 г. на Бюро ЦК КП Грузии рассматривался вопрос о групповщине наркома просвещения Грузии Марии Платоновны Орахелашвили и других, которые, как говорилось в постановлении Бюро, «путем распространения ложных слухов пытались противопоставить ЦК Грузии Заккрайкому и дискредитировать отдельных руководителей ЦК и Тифлисского комитета (в частности тов. Берия)».

Нарком просвещения Грузии Мария Платоновна Орахелашвили – жена первого секретаря Заккрайкома Мамия Орахелашвили. Люди они были весьма заносчивые даже по кавказским меркам. Мол, «мы из дворян и из интеллигентов, а этот Лаврик откуда взялся – быдло безродное…»

Супругов Орахелашвили в Грузии окружал обустроенный быт, атмосфера чинопочитания и даже наследственного «чинопоклонения», ради сохранения чего и был затеян «антибериевский скандал» 1932 года.

«…А суть вопроса была в том, что менее года назад всем им дали крепко по загривкам за неукротимую склонность к групповщине и кумовству при подборе кадров (вообще-то это абсолютно неизлечимая хроническая болезнь не только Грузии и в целом Закавказья, но и всего Востока, не говоря уже о России). Но, тем не менее, Мамия Орахелашвили, вторично став первым секретарем Заккрайкома, вновь пошел на поводу у своей жены и протащил ее кандидатуру в наркомы. Ну ладно бы только это. А то ведь сиятельная мадам тут же начала тянуть к себе всех родственников и знакомых, а дело просвещения в Грузии не сдвигалось с мертвой точки. Ее одернули по партийной линии. В ответ не в меру заносчивая Мария Платоновна пустила, как ей тогда казалось, самое страшное для Берии оружие – слухи о работе Лаврентия Павловича в муссаватистской контрразведке. Хотя, давно пребывая в «старых большевиках» Закавказья, она прекрасно знала, что все подозрения с Берия были сняты еще в 1920 г., когда он работал в Азербайджане, сняты решением Бюро ЦК КП Азербайджана после тщательной проверки и подтверждения данных Лаврентия Павловича несколькими свидетелями». (Арсен Мартиросян, историк)

Мало того, в начале 30-х Л. Берия писал Г. Орджоникидзе:

«Вам хорошо известно, что в мусаватистскую разведку я был послан партией и что вопрос этот разбирался в ЦК АКП(б) в 1920 году, в присутствии Вас, т. Стасовой, Каминского, Мирза Дауд Гусейнова, Нариманова, Саркиса, Рухулла, Ахундова, Буниат-заде и других (в 1925 году я передал Вам официальную выписку о решении ЦК АКП(б) по этому вопросу, которым я был совершенно реабилитирован)».

Вот почему и появилась в решении Бюро ЦК КП Грузии формулировка «пытались противопоставить ЦК Грузии Заккрайкому и дискредитировать отдельных руководителей ЦК и Тифлисского комитета (в частности т. Берия)».

«Красавица Мария» получила выговор и была освобождена от занимаемой должности. Но не угомонилась, а поехала в Москву, в ЦКК к Ярославскому. А Мамия написал письма Сталину и Орджоникидзе с ультиматумом об отставке: или я, или Берия, но жену назначить министром.

Берия же ни доносов, ни жалоб никому не писал.

СТАЛИН, прочтя письма Орахелашвили, сообщал Кагановичу:

«…Мое мнение: при всей угловатости в “действиях” Берии – не прав в этом деле все же Орахелашвили. В просьбе Орахелашвили надо отказать… Уходить ему незачем. Боюсь, что у Орахелашвили на первом плане самолюбие (расклевали “его” людей), а не интересы дела и положительной работы…»

Прав был Иосиф Виссарионович. Но не до конца последователен. Впрочем, не нам судить «с горы» прошедших лет…

Мамия Орахелашвили умотал в Москву – на должность заместителя директора Института Маркса – Энгельса – Ленина (в то время там формировалась компания оппозиционеров-интеллектуалов, готовивших теоретическое обоснование для не столько антисталинского, сколько антигосударственного заговора и переворота). Чуть позже подъехала и его жена – на должность начальника Управления высшей школы народного комиссариата просвещения. Ее «пригрела» вдова Ленина, она же старая троцкистка Надежда Константиновна Крупская.(Арсен Мартиросян).

В августе 1935 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло Постановление:

«Признать необходимым полное издание сочинений тов. Сталина и поручить Институту Маркса – Энгельса – Ленина совместно с отделом партийной пропаганды и агитации по согласованию с т. Сталиным разработать план издания».

Заместителем директора ИМЭЛ был тогда Мамия Орахелашвили. Но он и прочие так «поторопились» выполнять постановление ЦК, что первый том Собрания сочинений Сталина был подписан в печать только 11 лет спустя, после войны (предисловие автора к первому тому датировано январем 1946 года).

Вот вам и «культ личности»… И таких примеров история хранит множество!

Так что Берия, сам того не желая, был объектом интриг, которые в определенных кругах называли «политическими», хотя от этих склок за версту несло шкурным интересом. А Лаврентию Павловичу было не до этого.

«Хочу добавить, – пишет Юрий Мухин, – что какую бы должность Л. П. Берия ни занимал, он всегда строил. Это он превратил Тбилиси в столицу – начал строить дворцы и жилье. Провел водопровод и канализацию…»

А сколько было задумано и начато: новый дворец Правительства; железная дорога от Гори до Сталинири (Цхинвали); организация Академии наук; установка нового телескопа для первой в СССР высокогорной астрономической обсерватории в Абастумани. И это все – усилиями Лаврентия Берия! Но пришлось остановиться… Интересы большого государства не ограничивались одной, хоть и значимой, но маленькой Грузией.

А почти одновременно с Лаврентием Берия в партийном аппарате ВКП(б) торил себе тропу его АНТИПОД – Никита Хрущев. Но если Берия, поднявший за 6 лет захудалую окраинную республику на высочайший экономический и культурный уровень, был востребован Центром по результатам своей работы, то АНТИПОД пробивал себе дорогу во власть интригами, подлостью и ложью.

Рассказывают, что, рассуждая об управлении СССР в хрущевское десятилетие, премьер-министр Англии Уинстон Черчилль однажды выразился так: «Я принципиальный противник Советов и 25 лет борюсь с ними. Но за 25 лет я не причинил им столько вреда, сколько принес России Хрущев».

Ты кто, Никита?

«Ложь и коварство – прибежище подлецов и трусов».

Честерфилд

Наверное, пришла пора уделить несколько страниц персонажу, политическая, да и просто биологическая живучесть которого в непростую Сталинскую эпоху вызывали и вызывают до сих пор определенное недоумение. Откуда и как проникла во властный коридор эта малограмотная, никчемная, переполненная интригами, глупостью и подлостью фигура?

Его друзья, долгое время заправлявшие в НКВД-МВД-МГБ – Ежов, Серов, Игнатьев, – основательно «освежили» архивы, преобразив изобилующую темными пятнами биографию своего патрона в «светлый путь». Но воспоминания неангажированных современников и исследования энтузиастов истории позволяют посветить в темном погребе по имени «Хрущев».