Стражи Кремля. От "охранки" до 9 - го управления КГБ - Петр Дерябин

Внешнее агентство действовало вполне эффективно. В его рядах находились тайные агенты, которые маскировались под швейцаров, официантов, мелких торговцев, железнодорожников, солдат и даже офицеров. Они занимались в основном слежкой и специализировались на запоминании фотографий и сличении окружающих с разыскиваемыми политическими преступниками. Хотя работа секретных со-сотрудниковвнешнего агентства и носила прозаический и рутинный характер, в ней присутствовал элемент риска. Случайно или из-за неосторожного поведения агента террористы узнавали их и убивали. Внешнее агентство не только выслеживало и арестовывало подозреваемых, но и выявляло тайные места собраний революционеров, устанавливало их типографии и мастерские по изготовлению взрывчатых веществ.

Вопреки своему названию, внутреннее агентство отличалось от внешнего гораздо большей мобильностью и часто проводило свои операции за границей. Внутренние тайные агенты стояли по иерархии выше своих «внешних» коллег. Их набирали из сержантского состава армии, рабочих, студентов, проституток, партийных деятелей, а в последние годы царизма даже из представителей Думы. Псевдонимы во внутреннем агентстве отрабатывались очень Тщательно и часто менялись. Среди сотрудников этого агентства было немало лиц, которые сами тянулись к Охране, разочаровавшись в революционных целях или по складу характера заинтересовавшись секретной работой в тайной полиции. Находились и такие, которые имели контакты с Охраной — как подозревали, этим занимался Сталин — с целью устранения конкурентов в своих партиях. Но независимо от мотивации все получали деньги и оставляли расписки в их получении, какими бы мелкими эти выплаты ни были, что служило средством привязать агентов к Охране. Поскольку главная задача внутреннего агентства заключалась в проникновении в ряды эсеров, социал-демократов, анархистов и других подрывных групп, его агенты следили за эмигрировавшими революционерами за рубежом. В этом случае деятельность внутренних агентов помогала контролировать и работу иностранного агентства.

К сожалению, очень мало известно о центральном агентстве, так как почти все архивы Охраны оказались уничтожены или просто пропали во время крушения царизма и последующего захвата власти большевиками. Однако представляется, что это была очень небольшая, элитная часть внутреннего агентства, которая занималась не рядовыми революционерами от станка, начавшими сотрудничать с Охраной, а руководящими активистами враждебных режиму организаций. Создание центрального агентства приписывают ветерану Охраны, начальнику московского отделения Зубатову, который сам в молодости был революционером. Среди знаменитостей, сотрудничавших с этим подразделением, можно назвать попа Гапона, известного по Кровавому воскресенью 1905 года, Евно Азефа и Романа Малиновского. Разумно предположить, что наряду с вышеназванной троицей были и другие, но с уничтожением архивов остается только гадать об этом.

По иронии судьбы, несмотря на то, что о центральном агентстве известно очень мало, именно оно, как считается, опозорило всю Охрану, потому даже некоторые руководители этой службы безопасности, пережившие революцию, высказывали свою неприязнь к детищу Зубатова. Причина такой нелюбви к центральному агентству скрывается в основных приемах его деятельности. Было известно, что оно, в частности, финансировало лидеров террористов и революционеров, действуя по принципу — если преступникам дать достаточно веревки, то они повесятся на ней. Его секретные сотрудники настолько вживались в образ, что сами принимали участие в революционно-пропагандистских мероприятиях и даже террористических актах. Именно такая деятельность центрального агентства подмочила репутацию всей Охраны, сотрудников которой стали несправедливо именовать провокаторами.

По сравнению с другими подразделениями иностранное агентство работало относительно Неэффективно. Оно было организовано в Париже в 1883 году Петром Рачковским и функционировало до 1917 года. Деятельность этого агентства достаточно хорошо известна, поскольку его документы сохранились и попали в США. Если не считать некоторых анекдотов, напоминающих шпионскую фантастику, архивы иностранного агентства не очень впечатляют и представляют собой незначительную ценность для изучающих проблемы безопасности и разведки. В целом, хотя Рачковский и внимательно следил за эмигрировавшими террористами, сам он не относился к серьезным деятелям политической полиции. Иногда его уловки представляли собой явную провокацию. Так, во Франции он финансировал революционное выступление против Александра III с целью выдать его участников местным властям, за исключением собственного агента, который закрутил все это. С началом нового столетия на Рачковского посыпалось больше критики, чем похвал, когда он копнул слишком глубоко деятельность французского «знахаря», который втерся в доверие к царю.

Оглядываясь назад, можно сказать, что наиболее проницательным решением Рачковского был его отказ вступить в какие-либо отношения с Азефом, после чего Зубатов и взял под свой контроль этого бессовестного двойника. Насколько известно, несмотря на большое число агентов и крупные денежные расходы, иностранное агентство так и не поймало ни одного крупного террориста, не предотвратило ни одного серьезного заговора. А когда терроризм вышел из моды после разоблачения Азефа и эсеры повернулись лицом к законности, операции иностранного агентства потеряли почти всякий смысл, если не считать некоторой пустяковой суеты с немцами, вызванной началом Первой мировой войны. Рачковский сумел, однако, прославиться другим способом: имеются достаточные основания полагать, что он основательно приложил руку к фабрикации «Протоколов сионских мудрецов», этой ужасной «утки», которую все еще распространяют антисемиты.

Со строго прагматической точки зрения Охрана, хотя и не без серьезных сбоев, приобрела в XIX столетии хороший послужной список. Несмотря на студенческие волнения, поднимающийся пролетариат, проблемы с крестьянами и террористические вылазки в стране и за рубежом, Александр III нашел упокоение без помощи убийц, члены его семьи и министры избежали нападений. Николай II (1894–1917), его родственники и чиновники тоже жили относительно спокойно в первые годы правления последнего царя, несмотря на аналогичные проблемы и страшную бойню на Ходынском поле, тысячи «мучеников» которой использовались в целях пропаганды противниками режима.