Записки кота Мурчика - Евгений Янович Сатановский

лишним. В старости облысел, сморщился, покрылся возрастными пигментными пятнами, но на витаминах, которые ему скармливал сын, воспрял до того, что начал лазать по решётчатой крыше своей двухэтажной, с длинной прозрачной прогулочной трубой клетки, цепляясь лапками за прутья и перебирая ими, как моряк, пробирающийся по вантам в штормовую погоду. Жаль, что «Пиратов Карибского моря» тогда ещё не сняли!

Посмотрели бы мы этот фильм до того, как его завели, наверняка быть бы ему Джеком Воробьём или Капитаном Барбоссой. Скорее Барбоссой – очень уж солиден был. Но поскольку традиционно эту породу хомяков зовут хомяк-тедди, именно Тедди его и назвали. Причём с ним тоже пошли к врачу, примерно за полгода до того, как он отдал Б-гу душу: сына до того беспокоил его внешний вид, что он на этом настоял. Врач осмотрел хомяка и осторожно спросил, сколько тому лет. Услышав ответ, искренне удивился и сообщил, что хомяк наш – Мафусаил, прожил уже два положенных ему от природы срока, и он вообще не понимает, как эта мелкая живность умудрилась такое учудить. Что до рекомендаций, от старости лекарств не бывает. С тем и расстались. А когда настал час уйти на радугу Тедди, он упокоился рядом с Джерри, под яблоней в школьном саду. Хорошо, что они были!

* * *

Нас всю жизнь что-нибудь меняет. Родители, прочие родственники, соседи, приятели и друзья (понятия – ой какие разные!), враги и недоброжелатели (и ещё как!), сослуживцы и подчинённые, начальство и деловые партнёры, политики (кому везёт – в минимальной степени) и государственные деятели (тоже далеко не одно и то же)… Учителя и воспитатели, мужья и жёны, дети и внуки, собаки и кошки (и ещё как!), лошади и все прочие домашние животные, от хомяков и аквариумных рыбок до попугайчиков и игуан… Нас меняют телевизионные передачи и кинофильмы, природа и та среда, в которой мы проводим свою жизнь – городская и деревенская, музеи, в которые мы ходим, и спорт, которым занимаемся, хобби и религия (кто в какую верит)… И книги, книги, книги!

Автор рос домашним, книжным московским мальчиком – добрым, вежливым, полным, мечтательным, близоруким, очень болезненным и от этого избыточно робким, боявшимся высоты и не любившим рисковать понапрасну. Всю жизнь читал и до сих пор не избавился от этой привычки. Он жил в нормальной семье, и его очень любили, хотя папа, который всё умел делать своими руками и был гениальным изобретателем, ничего и никого никогда не боялся и только поэтому в войну уцелел, вечно вздыхал, глядя на младшего сына, не понимая, как он с такими данными проживёт в этом жёстком, несправедливом и безжалостном к слабым мире. Да и мама, которая хорошо знала жизнь, этого не понимала и жутко за это переживала.

Правда, папа умер очень рано, а она пережила его на треть века, так что и переживала дольше – за всех окружающих, до самого конца… Но автор читал, учился и работал – головой и руками, вечно влезая во всё то, чего был лишён в детстве и что было в книгах, которые он читал. Там была совершенно другая жизнь. Там воевали и побеждали, дружили до гроба и любили до самозабвения, путешествовали по диким странам и боролись с преступниками. Там совершали чудеса во имя добра и презирали негодяев, кем бы они ни были. Там наши разведчики боролись с вражескими шпионами, там басмачи и нацисты были врагами, с которыми нельзя было искать никаких компромиссов, а люди духа всегда были выше людей кошелька и карьеры. Хорошие это были книги, правильные.

В итоге всю жизнь, преодолевал себя и лез в самое пекло, не думая о последствиях. Старался не быть дураком и не быть сволочью – вроде получилось. Хотел быть независимым человеком и стал им. Оказалось, что для этого нужно бояться только одного – испугаться. Карьеры не строил, в начальство не лез, политикой не занимался и как чёрт ладана избегал каких угодно мафий – уголовных, политических и всех прочих. Отстроил свой мир – правильный, по Стругацким с их книгой «Полдень, ХХII век», сам себя назначил там главным прогрессором и так в этой шкуре и остался. Оказалось, что нет ничего сложного в том, чтобы быть Б-гом – весь вопрос, каким? Жестоким или добрым? Заботящимся об окружающих, стараясь не причинять им лишнего зла, или гневливым самодуром?

Созидателем быть или разрушителем? Чутким к проблемам этого мира или безразличным (гениально всё-таки Сергей Лукьяненко придумал своего безразличного Б-га)? Б-ги бывают разные… Кощунственные это речи, скажут не слишком умные догматики, далёкие от истинной веры, зато придерживающиеся обрядов, суеверные и дико напыщенные в осознании своей личной праведности, которая мало чего стоит в глазах Всевышнего, хотя они, как правило, уверены в обратном? Так и хрен с ними со всеми. Благо жизнь заканчивается, и чем бы она в итоге ни завершилась, то, что было в ней сделано, сделано неплохо. Дом построен – и даже два, по числу детей. Деревьев посажено – уйма. Сын и дочь выросли и растут внуки. Чего ещё надо хотеть в этом мире?!

* * *

Попытался оценить с утра состояние духа… Плохое. Настроение портят новости – буквально любые. Раздражают голоса из телевизора, не важно, о чём там вообще говорят – просто выбешивают, и всё. Выключил зомбоящик – раздражает тишина. Интернет утомляет, людей видеть не хочется, разговаривать ни с кем не хочется, писать ничего тоже не хочется (преодолевая сопротивление организма, с трудом себя заставил), книги и то читать не хочется, что бывает совсем редко. Маджонг, сапёр и пасьянс косынка на компьютере не отвлекают. Попробовал «Энгри бёрдс» – щёлкаешь уровень за уровнем, никакого удовольствия от этого не получая, – вырубил и эту игру. Никакого релакса! Хотя то, что не промахивался, наводит на некоторые размышления…

Сейчас бы в руки что-нибудь хорошо пристрелянное, с оптикой и в перекрестье прицела тех, кого там очень хотелось бы увидеть и давно – совершенно точно бы столько проблем разом решил и для страны, и для мира… Но бодливой корове Б-г рогов не даёт. Так что остаётся только не заморачиваться, сидеть ровно на афедроне в своей подмосковной деревне, сопеть в семь дырок и осознавать, что времена молодости с её оптимизмом и зрелых годов с верой в человечество и в собственные силы прошли. Пожилой уже, старость на подходе – если доживу, а и совершенно непонятно, зачем до неё доживать. Правильно древние греки говорили – кого боги любят, того они молодым к себе забирают. Иначе ни черта уже не можешь, всё ещё помнишь и, главное, всё понимаешь, а от этого становится ещё тошнотнее…