Призраки истории - Сергей Баймухаметов

Самые страшные потери в наступлении мы понесли в ходе Берлинской операции.

Для сравнения — в Сталинградской наступательной операции погибли 155 тысяч человек.

В битве под Москвой погибли и попали в плен 926 тысяч солдат и офицеров. Но в том оборонительном, а затем наступательном сражении с обеих сторон участвовало 7 миллионов человек, оно разворачивалось на пространствах, почти равных территории Франции, и длилось шесть месяцев и двадцать дней.

А в Берлинской операции за 22 дня, с 16 апреля по 8 мая, полегло 361 367 солдат и офицеров. Только советских. А ведь на Берлин наступала еще и польская армия.

Есть еще такой показатель — среднесуточные потери. Под Москвой — 10 910 человек, под Сталинградом — 6392 человека, на Курской дуге — 11 313 человек; в Белоруссии — 11 262 человека. В Берлинской операции — 15 712 человек.

Советский человек не привычен был задумываться. Боюсь, та привычка осталась и поныне. Редко кто из нас задавался вопросом: а зачем Берлин надо было брать штурмом, отдавать за него четыреста тысяч жизней? Город зажат со всех сторон союзными войсками, перевес в силах многократный. Ну окружили бы, ну бомбили бы изо дня в день, через какое-то время сдались бы, никуда не делись. Зачем штурмовать?

Помню, в народе говорили: чтобы опередить американцев! Но ведь это ничего не давало и не дало. Судьба Германии была решена еще на Ялтинской конференции, там все поделили — кому где быть. Более того, сейчас известно, что американцы легко могли опередить нас и первыми подойти к Берлину. Но, прикинув возможные потери, отказались от штурма гитлеровской столицы — они солдат берегли. А наши полководцы — нигде и никогда. Киев — к 7 ноября! Берлин — к 1 мая!

Общее окружение Берлина не предусматривалось. По первоначальному плану Ставки его должны были взять лобовым ударом войска 1-го Белорусского фронта. Поэтому Сталин снял с командования фронтом Рокоссовского и назначил Жукова. Впоследствии Рокоссовский рассказывал, что в телефонном разговоре спросил Сталина: «За что такая обида?» И в ответ услышал: «Это не обида — тут вопрос политический». Видимо, Сталин посчитал — нельзя, чтобы человек с польской фамилией брал Берлин! Рокоссовского отправили на 2-й Белорусский, освобождать от фашистов север Германии. С юга наступал 1-й Украинский фронт под командованием Конева. И только в случае «задержки наступления 1-го Белорусского фронта 1-му Украинскому фронту быть готовым нанести удар танковыми армиями с юга на Берлин», — предписывал Сталин.

По ходу сражения, когда войска Жукова застряли на Зееловских высотах, а войска Конева прорвали фронт и пошли на Берлин с юга, а с севера надвинулся Рокоссовский — создалось окружение. Которое все равно закончилось не осадой, а штурмом.

Самые тяжелые потери были на подступах к Берлину, в первые же часы наступления — на Зееловских высотах. Они протянулись на двадцать километров вдоль старого русла реки Одер, высота — 40–50 метров над долиной Одера, крутизна склонов — 30–40 градусов. Там был создан главный узел гитлеровской обороны. Сплошные траншеи, дзоты, пулеметные площадки, окопы для артиллерии, противотанковые и противопехотные заграждения. На протяжении двадцати километров перед высотами был вырыт противотанковый ров глубиной до трех метров и шириной до трех с половиной метров.