Оборона Опочки 1517 г. «Бесова деревня» против армии Константина Острожского - Алексей Лобин

Обратим внимание: в тексте нет никаких обязательств о возврате требуемой суммы, речь в документах идет не о кредите как таковом, а фактически о финансировании Россией военных операций против общего врага. То есть тевтонцы хотели воевать за русские деньги. О заключении русско-тевтонского союза в 1517 г. следует остановиться подробнее.

Процесс образования военного оборонительно-наступательного альянса состоял в том, что каждая из сторон в своих грамотах брала на себя определенные обязательства, но при этом излагала требования, необходимые для их выполнения. До этого активно шло обсуждение условий договора. Так, на состояние к 1517 г. великий магистр в своем послании гарантировал начало военных действий против польского короля, но только в случае материальной и финансовой помощи. В ответ русская сторона обещала Альбрехту «жаловати и беречи» и за его землю «стояти», но только в случае объявления войны Орденом. В результате переговоров Шонберг согласился со всеми пунктами московских соглашений.

Сохранились несколько дел, которые раскрывают суть заключенного русско-тевтонского союза. В посольской документации есть список договорной грамоты^[143], перевод записи Д. Шонберга о полномочиях в утверждении договора^[144]. Кроме этого, в делах Кенигсбергского тайного архива сохранились собственноручные записи орденского посла и перевод на латынь русской грамоты.

Во вступительной части отчета великому магистру^[145] Шонберг подробно разобрал русскую редакцию соглашения по пунктам (на полях рукою дипломата стоят пометки, относящиеся к скрытым проявлениям недоверия русской стороны), описал обстоятельства переговоров и подписания договора боярами, а также привел текст тевтонского варианта соглашения со всеми условиями, выдвинутыми русской стороной^[146].

Суть русско-тевтонских соглашений была в следующем:

1. Государь Василий Иванович брал под опеку Орден («в единачстве учинил и оборонял»).

2. Если начнутся боевые действия с русской стороны, то тевтонцы должны также присоединиться к войне против Сигизмунда.

3. После того как Орден вторгнется во владение Короны, он может рассчитывать на помощь России.

4. Обе договаривающиеся стороны должны обеспечивать беспрепятственное прохождение посольств друг к другу.

5. Договор российской стороны утверждался золотой печатью и крестоцелованием бояр Дмитрия Владимировича и Григория Федоровича^[147] и казначея Юрия Траханиота. Тевтонский договор также скреплялся золотой буллой и крестоцелованием великого магистра.

11 марта Шонберг уехал в Кенигсберг, имея при себе документы с заверениями русской стороны. Вскоре, 26 марта 1517 г., для ратификации прусского соглашения в Пруссию был направлен Дмитрий Давыдович Загряжский. В деле Тайного архива есть, помимо «явной» верительной, еще и «тайная» грамота — на обороте над кустодией стоит пометка мелким почерком: «тайна». Отличие по тексту от предыдущего документа всего в пять слов, характеризовавших наличие секретной информации, скрытой от посторонних глаз: «послали есмя к тебе своего сына боарского Дмитреа Давыдова сына Загрязского с тайнами с своими речми, и что от нас учнет тебе говорити, и ты б ему верил, то есть наши речи»^[148].

Посланники обязаны были заучить инструкции («памяти») наизусть, что говорить приватно или открыто магистру («говорити от великого государя…»), как держать ответ («а учнет маистр спрашивати…»), какие варианты озвучивать в том или ином случае («а учнет маистр говорите»).

В инструкции дипломату предписывалось высказать великому магистру содержание «тайных речей» — перечислить те самые условия, при которых возможно предоставление требуемой суммы: «и как… начнешь свое дело делати и достанешь тех своих городов, которые ныне твои городы пруские держит за собою наш недруг, король полской, неправдою, а пойдешь к Кракову (выделено мной. — А. Л.), и мы тебя пожалуем, помочь казною своею тебе учиним, пошлем к тебе казны своей на десять тысяч человек пеших и на две тысячи человек конных, а боронити тебя от своего недруга хотим и за тебя и за твою землю хотим стояти, сколко нам Бог поможет»^[149].

То есть, используя лазейку в договоре, русская сторона выдвинула самое трудновыполнимое условие: для того чтобы получить деньги на войну, великий магистр должен был сначала ее начать, отвоевать города и двинуться к столице польской Короны! Кроме этого, Загряжский получил инструкции о тщательном сборе сведений о польском короле, об императоре Максимилиане и европейских делах^[150].

В Кенигсберг посланник привез оригинал договора, утвержденного русской стороной. В настоящее время он хранится в собрании пергаментных актов, но без золотой буллы, которая была потеряна, очевидно, в ходе эвакуации Кенигсбергского архива в Геттинген в 1944–1945 гг.)^[151].

Русско-тевтонские переговоры начались 5 июня в Мемеле и закончились 11 июня 1517 г. об их результатах Москва узнала 8 июля, когда во Псков прискакал «Микулка толмач псковитин» — гонец от Загряжского. Он привез срочное письмо от дипломата, в котором содержались следующие ценные сведения, полученные в разговоре с Дитрихом фон Шонбергом: император помирился с Венецией, но воюет со швейцарцами; турецкий султан захватил Иерусалим; к крымскому хану польский король «посылал помочи просить» и «крымской дей ему обещал помочь дать»^[152]. Кроме этого, сообщалось, что Сигизмунд собирал «подать велику», и за это «все его люди не любят». Загряжский также информировал, что в Любек приезжает представитель ганзейских городов для обсуждения помощи шведам против датчан.