Преступления фашизма в годы Великой Отечественной войны. Знать и помнить - Нина Константиновна Петрова

людей с ампутированными руками, но, насколько я теперь помню, большинство ИЗ них не имело ампутации. И в этом случае я также критиковал неправильное распределение пленных Паалем, на что он мне возразил, что все равно они все калеки. Я все же предупредил его о необходимости соблюдать особую осторожность. По распоряжению Пааля я встал на подножку кабины шофера и следил, держа наготове пистолет, за заключенными, помещавшимися в открытом кузове. Сам Пааль не стоял на подножке по другую сторону, что было необходимо, а сидел рядом с шофером. В то время, как расстрел первой группы был произведен Фольпрехтом из его пистолета-пулемета, расстрел второй группы был теперь поручен Паалем мне. При этом Пааль имел в виду сохранить большую огневую мощь для охраны грузовика при этой более опасной группе. Таким образом, непосредственно возле машины стоял Пааль с русским автоматом через плечо, одетый в толстую шоферскую шубу; Фольпрехт тоже стоял непосредственно у машины, одетый в шинель, с пистолетом-пулеметом в руке. Шофер Шефер стоял на посту наверху, на краю могилы, в то время как я производил расстрел в могиле из моего пистолета 08. Перед спуском в яму я еще раз предупредил Пааля, чтобы он был более осторожен, и посоветовал ему снять шубу для большей подвижности. Я также посоветовал ему держать винтовку наизготове, так как мы здесь имеем дело не с евреями. Пааль никакого внимания не обратил на мое замечание и, наоборот, приказал, чтобы заключенных подводили к яме по одному, т. е. чтобы я и шофер вели сразу двоих к могиле. После того, как я расстрелял первых трех заключенных, я вдруг услышал наверху крик. Так как четвертый заключенный был как раз на очереди, я быстренько прихлопнул его и, взглянув затем наверх, увидел, что у машины происходит страшная суматоха. Я и до этого уже слышал выстрелы, а тут увидел, как пленные разбегались в разные стороны. Я не могу дать подробных данных о происшедшем, так как я находился на расстоянии около 40–50 метров. Я только могу сказать, что я увидел моих двух товарищей, лежавшими на земле, и что двое пленных стреляли в меня и шофера из добытого ими оружия.

Поняв, в чем дело, я выпустил оставшиеся у меня в магазине 4 патрона вслед заключенным, обстреливавшим нас, вставил новую обойму и вдруг заметил, что пуля ударила совсем рядом со мной. У меня появилось такое ощущение, будто бы в меня попали, но потом я понял, что ошибся; теперь я объясняю это нервным шоком. Во всяком случае, я расстрелял патроны второго магазина по беглецам, хотя не могу точно сказать, попал ли я в кого-нибудь из них. Только потом мы нашли у грузовика двух убитых заключенных.

Заключенные имели возможность очень быстро скрыться из виду, так как поблизости находились ходы сообщения и окопы стрелков огневых позиций тяжелых пулеметов. Шофер, который, так же как и я, расстрелял все свои патроны и, так же как и я, не был ранен, побежал вместе со мной к находившемуся поблизости перекрестку дорог, где мы остановили проезжавший грузовик ВВС. На нем мы поехали в стационарный лагерь, где я немедленно распорядился, чтобы 20–25 конвоиров лагеря немедленно направились под предводительством шофера к месту экзекуции для того, чтобы оттуда начать преследование беглецов. Я сам взял винтовку с 50–60 патронами и поехал на грузовике по другой дороге к тому месту, откуда пленные убежали. Однако наши розыски остались безрезультатными. Это я приписываю в первую очередь тому, что фельдфебель, командовавший отрядом розыска, действовал неумело и не следовал моим распоряжениям.

Еще раньше я попросил в стационарном лагере известить о происшедшем данное учреждение. По получении сообщения о происшедшем инциденте на место происшествия прибыли СС-гауптшарфюрер Венцель и СС-обершарфюрер Фрич. Мы вместе бросили двух заключенных в могилу и засыпали их землей. Положив двух наших убитых товарищей на грузовик, мы поехали обратно в отделение. Больше ничего показать не могу.

Подпись: Гессельбах – роттенфюрер СС.

Верно: Кунтце – СС-оберштурмфюрер».

Примечание: Иоганн Шефер – шофер командира полиции безопасности и СД в Житомире описывает происшествие точно так же, как и СС-роттенфюрер Гессельбах.

Является по вызову шофер Иоганн Шефер, 8. IV—1908 года рождения, уроженец Амстердама, и, будучи призван говорить только правду и заслушав показания роттенфюрера Гессельбаха, дает следующие показания:

«Показания СС-роттенфюрера Гессельбаха по поводу тех событий, участником которых я был, правильны по всем пунктам.

Я присоединяюсь к ним и больше добавить ничего не могу».

Подпись: Шефер

Верно: Кунтце – СС-оберштурмфюрер

Ф. 17. Оп. 125. Д. 250. Л. 175–182 об. Копия перевода с немецкого на русский язык.

№ 4

ДОНЕСЕНИЕ о расследовании обстоятельств гибели двух сотрудников войск СС во время расстрела советских военнопленных-инвалидов

г. Житомир 27 декабря 1942 г.

При инспектировании 23 декабря 1942 года Бердичевского отделения и подчиненного ему воспитательно-трудового лагеря СС-гауптштурмфюрер Калльбах установил, что в лагере, приблизительно с конца октября, находится довольно большое число расконвоированных военнопленных, нетрудоспособных вследствие полученных ими на войне ранений. Поскольку из следствия по делам о партизанах известно, что партизанские отряды в первую очередь стремятся к насильственному освобождению военнопленных, далее, поскольку содержание пленных в вышеназванном воспитательно-трудовом лагере не столь безопасно, как в стационарном лагере, существовала опасность, что партизаны во время своей более активной деятельности в рождественские праздники попытаются освободить этих военнопленных. Кроме того, благодаря своей нетрудоспособности военнопленные представляли также значительный балласт для лагеря. Исходя из этого, СС-гауптштурмфюрер Калльбах распорядился, чтобы 24 декабря была произведена экзекуция бывших военнопленных. Ни здесь в управлении, ни в отделении нельзя было установить, по каким именно причинам прежний командир принял этих калек-пленных и отослал их в воспитательно-трудовой лагерь. В данном случае не было никаких данных относительно коммунистической деятельности этих пленных за все время существования советской власти. По-видимому, военные власти предоставили в свое время этих военнопленных в распоряжение здешнего отделения для того, чтобы подвергнуть их особорежимному обращению, ибо они вследствие своего физического состояния не могли быть использованы ни на какой работе.

Итак, СС-гауптштурмфюрер Калльбах назначил экзекуцию на 24 декабря около 17 часов. Начальник Бердичевского отделения СС-штурмшарфюрер Кнопп сообщил по телефону, что при выполнении назначенной особорежимной операции оба работника отделения – СС-унтершарфюрер Пааль и СС-штурманн Фольпрехт – подверглись нападению заключенных и были убиты из их собственного оружия[102]. Я получил задание немедленно отправиться на легковой машине в сопровождении СС-шарфюрера Иергенса, члена СС Мейера и шофера в Бердичев для расследования всего случавшегося. Как показали допросы СС-штурмшарфюрера Кноппа,