Сталинские коммандос. Украинские партизанские формирования 1941-1944 - Александр Гогун

В 1945 г., невзирая на бесперспективность военного противостояния с СССР, усугублявшуюся довольно слабым сопротивлением коммунизму в большинстве стран Центральной и Восточной Европы, руководство ОУН-УПА приказало повстанцам и подпольщикам продолжить вооруженную борьбу с Советами, окончившуюся поражением. Пропагандистский эффект от действий УПА в 1945–1949 гг. также не был решающим в позднейшем крушении системы.

В Армии Крайовой «аккуратность» действий в 1942–1943 гг. была перечеркнута очень кровопролитной для поляков операцией «Буря» — восстаниями против Вермахта непосредственно перед приходом Красной армии. В отношении противодействия коммунистам тактика и стратегия АК была не просто провальной, но и контрпродуктивной. Согласно замыслам планировавших «Бурю» политиков и генералов, восставшие должны были встретить большевиков не пассивными освобождаемыми, а хозяевами Польши. В результате антисоветское националистическое польское подполье в ходе «Бури» понесло большие потери от немцев и раскрыло себя для НКВД и НКГБ, не преминувших воспользоваться удачным моментом и быстро разгромивших АК и связанные с ней структуры. Представители польских ультраправых из Народовых Сил Збройных в ходе переговоров с АК в 1943–1944 гг. выражали мнение, что готовящаяся акция абсурдна и авантюристична. Однако эмигрантское правительство отдало приказ о начале «Бури», генералы АК передали его «по инстанции», а командиры на местах за редким исключением выполнили. Неслучайно самая известная составляющая «Бури», приведшая к уничтожению польской столицы, в августе 1944 г. получила резкую оценку командующего одной из польских дивизий на западном фронте генерала Владислава Андерса: «Провозглашение восстания в Варшаве… было не только глупостью, но и однозначным преступлением»^[1449]. По мысли находившихся в Лондоне организаторов, «Буря» должна была предотвратить установление власти Сталина в Речи Посполитой, однако, наоборот, она существенно облегчила инсталляцию в Польше системы реального (конкретного) социализма.

Вместе с тем в сравнении с войной националистов, коммунистические партизанские действия были относительно успешными с точки зрения борьбы с захватчиками, прежде всего, диверсиями на коммуникациях, но также и уничтожением хозяйственных объектов, битвами с полицией и сотрудничеством с наступающей Красной армией. Украинские партизаны причинили нацистам больший материальный ущерб, нежели УПА и АК, вместе взятые.

Вызвано это было не только общей концепцией советской партизанской войны — причинение максимального урона противнику с помощью диверсий и невзирая ни на какие обстоятельства — но и тем фактом, что красные партизаны в 1942–1944 гг. обладали налаженной системой получения помощи из-за линии фронта: оружия, боеприпасов, медикаментов, техники и кадров.

Кроме этого, нельзя не учитывать моральную поддержку, которую красным партизанам оказывал советский режим с его гигантской Красной армией. АК получала помощь извне в незначительных масштабах, а УПА не получала вовсе. Вести же о победах Красной армии польские, и тем более украинские националисты, воспринимали не с воодушевлением, а с настороженностью — как информацию о грядущем приходе следующего врага. Однако несмотря на эти обстоятельства, и АК, и УПА развивались в борьбе с нацистами. АК эффективно вела разведдеятельность и готовила восстание перед приходом Красной армии. УПА проявила себя в борьбе против нацистской оккупационной администрации и местной полиции. 5 июня 1943 г. генеральный комиссар округа Волынь-Подолье Шене заявил об этом на экстренном совещании с участием А. Розенберга: «Украинские националисты причиняют нам больше сложностей, нежели большевистские банды»^[1450]. И это несмотря на то, что антинацистская борьба в 1943 г. не была приоритетом бандеровцев.

При этом, как было показано выше, украинские партизаны, в сравнении с партизанами Белоруссии и отчасти России, были более мобильными, а диверсионная деятельность подчиненных УПШД отличалась большей рациональностью и успешностью. В июне 1943 г. украинских партизан было в 6 раз меньше, чем русских и белорусских, вместе взятых. При этом за участие в партизанской войне в СССР звания Героя Советского Союза были удостоены 172 человека, из них 55 (т. е. 32 %!) — за борьбу на территории Украины^[1451], т. е. украинские партизаны награждались в три раза чаще белорусских и российских.

Таким образом, учитывая провалы коммунистических партизанских формирований в 1941–1942 гг., и те ресурсы, которые были затрачены советской стороной для организации зафронтовой борьбы в 1941–1944 гг., нельзя сделать вывод о том, что словосочетание «сталинская партизанская война» является синонимом словосочетания «эффективная партизанская война» — даже если иметь в виду чисто военный эффект действий партизан. Еще более полувека назад американский исследователь Джон Армстронг указал на несоответствие привлеченных советским руководством сил и средств военному результату действий советских иррегулярных формирований^[1452]. Если же не концентрироваться исключительно на оперативной составляющей деятельности красных партизан, то уместно заметить: современные украинские исследователи Сергей Лозицкий и Анатолий Кентий справедливо назвали действия сталинских коммандос в тылу Вермахта «войной без пощады и милосердия». И они не одиноки в своей оценке. Немецкий автор Александр Бракель, изучив войну советских партизан на локальном уровне, сделал вывод, с которым можно в целом согласиться: «Победа над немцами была целью, которой советское руководство подчиняло все, в том числе и выживание собственного населения»^[1453]. При этом российский исследователь Вячеслав Боярский, оценивая зафронтовую борьбу режима, обоснованно назвал историю советской партизанской войны «историей упущенных возможностей». Иными словами, с оккупантами можно было по-другому воевать и по-другому их побеждать. И вполне объяснимо, что советские партизанские отряды в Украине обладали теми особенностями, которые описаны в представленной работе — они являлись одним из проявлений воюющего сталинизма.

Схема руководства украинскими партизанскими формированиями в 1943 — 1944 гг.^[1454]