Срединное море. История Средиземноморья - Джон Джулиус Норвич

Первым делом Алленби должен был составить ясное представление о тех силах, которые находились в его распоряжении; затем следовало разработать план кампании. Требовались крупные подкрепления: две дивизии в придачу к тем силам, которые уже были сосредоточены в Палестине. Для доклада в военном министерстве он направил в Лондон молодого офицера связи, подполковника А.П. Уэйвелла (будущего фельдмаршала времен Второй мировой войны, а впоследствии вице-короля Индии). Во многом благодаря присущему Уэйвеллу дару убеждения, а также собственному возросшему авторитету Алленби получил то, что хотел, включая дополнительную артиллерию и приданные соединения Королевских ВВС; вскоре после этого именно Уэйвелл доложил план Алленби начальнику Генерального штаба и Военному кабинету. Если говорить вкратце, план предусматривал нанесение главного удара в районе Беершебы, где было немало водных источников (это почти в 30 милях от Газы, если двигаться в глубь страны); прикрывать его должна была демонстративная атака в направлении Газы. Как всегда, Алленби готовился основательно: 30 000 верблюдов должны были доставлять воду передовым частям; были построены новые дороги и составлены новые карты, гораздо более точные (благодаря проведенной накануне воздушной разведке), чем прежние, составленные в 1870-х гг. лейтенантом Г.Г. Китченером.^[405] Тем временем Алленби перечитал все о той стране, которую намеревался оккупировать, — от Геродота и Страбона до истории Крестовых походов и последних по времени трудов Королевского географического общества.

Во время этого подготовительного периода, в конце лета 1917 г., Алленби впервые встретился с неким британским офицером, чьей известности в этом регионе было суждено превзойти его собственную; речь идет о двадцатидевятилетнем капитане Т.Э. Лоуренсе. Лоуренс, второй из пяти незаконных сыновей англо-ирландского баронета, впервые столкнулся с арабским миром в 1908 г., когда путешествовал по Сирии и Ливану, исследуя тогда еще мало кому известные замки крестоносцев. Позднее в качестве археолога он принимал участие в раскопках, организованных Британским музеем в Каркемише, на территории Сирии, вплоть до начала войны, когда оказался в Каире на должности младшего офицера в отделе военной разведки при Египетском экспедиционном корпусе. Там Лоуренс мог бы вполне благополучно оставаться и дальше, если бы не мятеж арабских племен.

Он вспыхнул 10 июня 1916 г., когда шериф Мекки и Хиджаза Хусейн поднял восстание против турок. Однако через три месяца решимость повстанцев заметно пошла на убыль. Им не удалось, несмотря на неоднократные попытки, выбить турок из Медины, и их боевой дух упал. Лоуренс встретился с вождями повстанцев; наиболее сильное впечатление на него произвел второй сын Хусейна, Фейсал, вместе с которым он наметил план захвата Акабы, главного османского порта на северном побережье Красного моря. Две британские морские экспедиции в этот район окончились неудачей, однако Лоуренс был уверен в том, что Акабу можно взять с суши. В начале июля, после почти месячного перехода по пустыне протяженностью около 800 миль во главе наспех сформированного отряда местных арабов, в основном набранных в пути, он принял капитуляцию турецкого гарнизона. Так он сделал себе имя.

Было бы любопытно присутствовать при том, как весьма низкорослый Лоуренс в арабском одеянии (в то время он носил его постоянно) вошел в кабинет статного и безупречно одетого по форме Алленби. Любой старший по званию офицер выгнал бы Лоуренса, приказав вернуться после того, как тот сменит свой причудливый наряд; Алленби лишь строго посмотрел на него, однако стал слушать, когда Лоуренс начал объяснять, как он двинет отряды повстанцев к северу от Акабы по направлению к Дамаску, при этом непрерывно совершая диверсии на одноколейной железной дороге в Хиджазе, которая была фактически единственной связующей нитью между Дамаском и Мединой. Манеры Лоуренса — тщеславие наряду с самонадеянностью — казались несносными, но аргументы были убедительны. Генерал немедленно повысил Лоуренса в должности, подчинив его (и отряд Фейсала) непосредственно себе и пообещав ему со своей стороны любое содействие, которое он только мог оказать.

Безусловно, для Алленби это был способ добиться его главной цели — распада Османской империи; впрочем, он прекрасно понимал, что это событие станет залогом больших проблем в будущем. Весной предыдущего года Великобритания заключила соглашение с Францией и Россией, которое должно было примирить французские претензии в отношении Сирии с британскими гарантиями и обещаниями, данными арабам. Россия получала Константинополь с полосой земли шириной несколько миль по обе стороны Босфора вместе с обширной территорией в Восточной Анатолии, прилегающей к Кавказу; Франция претендовала на большую часть Сирии и Ливана, обширную область в Южной Анатолии и район Мосула в Ираке; британская доля состояла из остальной территории современного Ирака (включая Багдад и Басру) и узкой полосы палестинской земли с портами Хайфа и Акра. Если бы Лоуренсов план наступления на север увенчался успехом, маловероятно (мягко говоря!), что победоносные отряды арабов позволили бы воплотить в жизнь это соглашение. Впрочем, времени оставалось еще достаточно, для того чтобы решить проблемы, подобные этой.

Главный удар в направлении Газы и Беершебы был нанесен ближе к концу октября 1917 г. Несмотря на мощную линию укреплений, возведенных по приказу германского командующего, генерала Кресса фон Крессенштейна, Беершеба пала в последний день месяца, Газа — неделей позже. Алленби, решив воспользоваться моментом, не жалел ни себя, ни своих подчиненных, которым не давал ни малейшего отдыха; в некоторых полках лошадей поили лишь раз за 72 часа, ибо все неуклонно стремились в северном направлении, растягивая коммуникации и получая голодный паек. Яффа пала 16 ноября, и изнуренная, страдающая от жажды армия сконцентрировалась на Иудейской возвышенности для нанесения последнего удара в направлении Иерусалима. Поскольку Алленби считал, что никаких боев в самом Святом городе быть не должно, ему пришлось предпринять продолжительный по времени и очень трудный обходный маневр. Ситуация ухудшилась, когда стала портиться погода и столбик термометра начал падать; ноги лошадей увязали в грязи или беспомощно скользили на гладких камнях. Тем не менее наступление продолжалось, и в первую неделю декабря командир турецкого гарнизона, перед тем лично разбив молотком телеграфный аппарат, сообщил в Дамаск об оставлении города. Сам город капитулировал 9 декабря, а спустя два дня Алленби торжественно вступил в Иерусалим. Его сопровождали полковник Уэйвелл и майор Лоуренс, одетый в заимствованную у кого-то армейскую униформу. Девятнадцатью годами ранее кайзер Вильгельм въехал в город верхом; Алленби, как было отмечено всеми, вступил в Иерусалим пешком. По прошествии семисот тридцати лет Иерусалим еще раз перешел в руки христиан, однако по приказу Алленби никаких государственных флагов вывешено не было. Он ограничился выпуском короткой прокламации. Заканчивалась она так: