Анастасия Вертинская - Анна Ярошевская

«Прочел в вашей газете «сенсацию» некоей Липатовой о якобы насильственной смерти А. Н. Вертинского, которая меня возмутила до глубины души. С Александром Николаевичем Вертинским я знаком с 1947 года, прекрасно знаю Марианну и Анастасию. Знакомство произошло в школе, где он давал шефские концерты для родителей (больше ему нигде не позволяли выступать), в Георгиевском переулке.

Дом певца находился напротив моего – на Тверской. Мне было тогда 17 лет, и, как истинный почитатель его таланта, я часто наблюдал за окнами и балконом своего кумира.

С тех пор я не пропускал ни одного его концерта – было ли это в клубе КГБ на Дзержинского или в МИИТе.

Я могу подтвердить под присягой, что для Александра Николаевича ни одного дублера подобрать было невозможно. Даже внешне повторить его артистический облик, движения магических рук, голос не смог бы даже самый гениальный актер.

Моя жена дружила с женой Вертинского Лидией Владимировной, обе делали эскизы для тканей. В то время моя жена была главным художником «Трехгорки». Благодаря их дружбе я знаю о ее девочках – как они учились, поступали в театральное и начинали творческий путь.

В самом начале 50-х, будучи в Риге, я гостил на даче у Вертинского в Майори. Марианна и Анастасия (им тогда было по 6–7 лет) сидели у меня на коленях. Выходит, по версии Липатовой, вместо девочки на коленях я держал свою сверстницу 30-го года рождения (я с 31-го года). Бьюсь об заклад – никакая «старушка» на коленях у меня сидеть не могла.

Более того, ни о какой домработнице Лиле я ни от кого никогда не слышал. Часами нам с Лидией Владимировной приходилось простаивать в Елисеевском, мы менялись очередями в отделы – она покупала для семьи все сама.

Смешно и нелепо утверждать, что в «Анне на шее» князя играл какой-то «дублер», когда все вокруг видели живого и подлинного Вертинского, грассирующего от природы так, как никто не смог бы повторить.

В 1957 году А. Вертинский поехал в Ленинград дать концерт в доме престарелых актеров. Он был облачен в свой знаменитый долгополый фрак, в затянутую манишку и сидел в кресле под зеркалом. Когда М. Брохес вошел к нему в номер, А. Вертинский был мертв. Врачи констатировали сердечный приступ. Тело А. Вертинского было отправлено в Москву. Из квартиры на улице Горького мы сопровождали гроб с присоединившимися к нам актерами Топорковым, Б. Ливановым, Марианной, Анастасией и Лидией Владимировной до Новодевичьего кладбища. Лидия Владимировна вырвала из своего блокнота листок бумаги и попросила меня вложить в его правую руку, сказав: «Ведь он поэт и захочет что-то написать». Я с трудом разжал его пальцы и вложил бумагу в его руку.

Каким же кощунством выглядит версия Липатовой о том, что в гробу лежал не А. Вертинский, а кто-то другой! Чушь, чушь и еще раз чушь!».