Великий закон славян - Михаил Серяков

Связь вселенского закона, воспринимавшегося уже в виде цепочки (ниже в этой главе мы увидим, что цепь у ряда индоевропейских народов была вторым зримым символом этого закона), с языком встречается нам и в кельтской традиции. Римский писатель II в. н. э. Лукиан оставил нам описание виденной им в одном из городов южной Франции одной фрески, которая очень удивила его. На фреске был изображен Геракл со своими обычными атрибутами – львиной шкурой, палицей, луком и колчаном, – однако не в виде героя в полном расцвете сил, как его обычно представляла греко-римская традиция, а в виде седого и лысого старика. Сюжет картины также не имел ровным счетом никакого отношения к классической античной мифологии: старый Геракл вел за собой большое число людей, скованных ушами тонкими золотыми цепочками, конец которой был прикреплен к языку героя. Тем не менее, ни о каком порабощении ведомых речь идти не могла: люди не оказывали никакого сопротивления и следовали за своим вождем с сияющими и радостными лицами, а бог, в свою очередь, улыбаясь, оборачивался к ним. Когда Лукиан, потрясенный столь необычным сюжетом, стоял в изумлении перед этой картиной, к нему подошел мудрый кельт и объяснил путешественнику, что его народ Слово называет не Гермесом, А Гераклом, потому что последний гораздо сильнее. «С другой стороны, – продолжал кельт, – не удивляйся, что из него сделали старика, поскольку именно в старости красноречие достигает своего кульминационного развития, если, по крайней мере, ваши поэты говорят правду… Мы думаем, что сам Геракл, став мудрым, совершил все свои подвиги благодаря силе красноречия и убеждением преодолел большую часть препятствий. Его стрелы, по моему мнению, это речи, острые, бьющие в цель, которые ранят души». Исследовавшие это сообщение Лукиана специалисты пришли к заключению, что под видом античного Геракла жившие на юге современной Франции кельты изобразили своего бога Огмия. Этот один из великих богов кельтской мифологии был изобретателем священной огамической письменности, а само его общеизвестное имя выводится из др.-греч. ογµοζ – «дорога», «тропинка» и буквально означало «тот, кто ведет». Как отмечает Н.С. Широкова, владеющий цепочками или путами кельтский Огмий относится, наподобие родственных ему скандинавскому Одину или индийскому Варуне, к категории «богов-связывателей»^[101]. Мы видим, что цепочка в кельтской традиции, равно как и нить вселенского закона в приведенном выше ведийском гимне, оказываются присоединенными к кончику языка, что свидетельствует об индоевропейских истоках данного образа. Следы его неоднократно встречаются нам в кельтской традиции. Так, на некоторых армориканских монетах, найденных в Бретани, изображается голова молодого безбородого человека, от которой отходят унизанные жемчужинками веревочки, к концам которых прикреплены маленькие человеческие головы.

Сам Сома, проводя последние предписания риты, при этом опять-таки протягивает нить: