Счастливы неимущие (Евангелие от Матфея). Судебный процесс Березовский-Абрамович. Лондон 2011/12 - Михаил Барщевский

Судья Элизабет Глостер: Пожалуйста, господин Сампшн. Доброе утро.

Г-н Рабиновитц: Ваша Честь, мы вызываем доктора Рачкова.

(Доктор Илья Рачков приводится к присяге.)

Г-н Сампшн: Доброе утро, доктор Рачков. Я хочу перейти к иску деликта, связанному с запугиванием. По-моему, здесь споров нет между сторонами, что в целом срок исковой давности по российскому праву — это три года.

О.: Да, это правильно.

В.: И стороны согласны, что никакой особый период исковой давности не применим к этому делу. Поэтому три года — это как раз тот срок, который мы рассматриваем.

О.: Да, по-моему, это согласовано.

В.: И период исковой давности по российскому законодательству начинается с того момента, когда истец узнает или должен был узнать, что его права нарушены.

О.: Да, это общее правило.

В.: Есть две нормы, на которые вы ссылаетесь, которые, возможно, продлевают периоды исковой давности в этом деле. 205 и 10 — вот такие две статьи. То есть должны быть какие-то исключительные случаи, которые не позволяют истцу подать иск?

О.: Да, пропускается срок давности.

В.: А исключительные обстоятельства должны состоять из, допустим, беспомощного состояния или инвалидности истца? В качестве причины правильно ли сказать, что исключительные обстоятельства, связанные с личностью истца, должны были помешать истцу в должный срок подать иск, да? То есть тут должна быть причинная связь.

О.: Да, это должна быть уважительная причина.

В.: Но, чтобы разобраться с этим раз и навсегда, последняя фраза статьи 205 гласит: «Причины пропуска срока исковой давности могут признаваться уважительными, если они имели место в последние шесть месяцев срока давности». Это так?

О.: Да, в любой момент в течение последних шести месяцев.

В.: Но что тогда может помешать истцу подать вовремя иск? Допустим, какие-то административные меры, которые нужны, чтобы начать иск, то есть «практическая невозможность обратиться в суд»?

О.: Я думаю, если эта практическая невозможность связана с личностью истца, то да, совершенно верно.

В.: Пожалуйста, откройте папку G. Вы здесь цитируете работу господина профессора Мозолина. Здесь говорится: «Во-первых, восстановление срока исковой давности возможно лишь в исключительных случаях. И во-вторых, только по решению суда. В-третьих, причина пропуска периода исковой давности должна быть признана судом уважительной. И в-четвертых, период исковой давности можно восстановить только в отношении граждан и только тогда, когда уважительная причина связана с личностью истца». Дальше: «В связи с этим в ГК впервые приведен примерный перечень оснований, которые могут быть приняты во внимание для [восстановления] срока исковой давности. В частности, они включают тяжелую болезнь истца, беспомощность состояния, неграмотность истца и так далее… И такое обстоятельство, как командировка истца, возможно, а также и другие уважительные обстоятельства».

Что-нибудь в этом параграфе есть, с чем вы не согласны?

О.: Нет, я со всем согласен, поскольку это буквальное повторение формулировки российского Гражданского кодекса, который для меня является самой важной книгой после Библии. Так что с этим я не могу не согласиться.

В.: Ну, хорошо. Мы по библейским авторитетам сейчас не будем вести дискуссию и перекрестный допрос…

Господин Березовский утверждает, что он знал, что его права были нарушены в мае 2000 года. Но он боялся, что если он подаст иск на господина Абрамовича, пока господин Глушков еще находится в России, то господин Абрамович использует свое влияние и предотвратит выход господина Глушкова из тюрьмы и повлияет на его дальнейшее преследование.

А теперь я хочу попросить вас предположить, что это правда, что это так. Опишете ли вы это как серьезную болезнь или беспомощное состояние господина Березовского?

О.: Нет, это не отражает болезнь господина Березовского.

В.: Значит, это не является одним из конкретных исключительных обстоятельств, которые упоминаются в неисчерпывающем списке в статье 205?

О.: Да, это не физическое тяжелое заболевание. Это не умственное заболевание, это не беспомощное состояние и не служба в Вооруженных силах.

В.: То есть это даже не похоже на то, что в 205-й статье предлагается?

О.: Нет, это не похоже, это не то же самое.

В.: Это проблема, не связанная с личностью истца, это проблема не господина Березовского, а господина Глушкова?

О.: Может быть, это является проблемой личной и для господина Березовского? Я не знаю, насколько хорошие отношения были между господином Березовским и третьими сторонами.

В.: Но это не является вопросом, который сделал невозможным для господина Березовского проинструктировать своих солиситоров подать исковое заявление. В этом предполагаемом факте нет ничего, что российский суд рассматривал бы для господина Березовского как причину отказаться от инструктирования английского солиситора подготовить и подать в суд исковое заявление?

О.: Это не совсем правильно. В российской реальности, и здесь я должен делать ссылку на реальное положение дел в России, богатые лица попадали под давление отказаться от собственности. И я говорю о таких случаях, как случай господина Гусинского, господина Ходорковского и так далее, которые отказались от своего имущества за бесценок, потому что им угрожали, на них давили. Некоторые из них были даже помещены в тюрьму.

В.: Я не хочу, доктор Рачков, с вами спорить, но этот рассматриваемый деликт состоялся в мае 2001 года, и поэтому срок давности по российскому законодательству истек в мае 2004 года. И кроме шести месяцев, весь этот срок господин Березовский был вне России.

О.: Я не могу этого отрицать, если это факты дела, которые вам знакомы. Я не знаком со всеми фактами наверняка, и, может быть, вы правы.

В.: Ну, дебатировать по поводу этих фактов нам не стоит, наверно. Знаете ли вы о каком-нибудь случае, где боязнь истца относительно последствий его иска принималась бы судом как уважительная причина для продления срока исковой давности?