Успешные генералы забытой войны - Алексей Олейников

Во всех случаях речь идет не о новаторстве, а, что куда важнее, об эффективном применении новых боевых средств. Аспект от действий бронетехники в Праснышской операции был настолько велик, что данный факт нашел специальное отражение в личных записях главы Российского государства: «Очень помогли успеху автомобили с пушками и пулеметами!»{177}

П.А. Плеве — родоначальник штурмовых частей русской армии. Приказ по 5-й армии от 4 октября 1915 г. № 231 гласил: «…приказываю сформировать… в каждой роте особые команды бомбометателей…» В них «избирать людей смелых и энергичных, вооружить каждого десятью гранатами, удобно повешенными на поясе, и топорами произвольного образца, а также снабдить каждого лопатой, по возможности большой, и ручными ножницами для резки проволоки»{178}.

Были определены меры обучения новых подразделений, в качестве инструкторов прикомандировывались военнослужащие-саперы. В конце года опыт был распространен на всю русскую армию, и штурмовые взводы («взводы гренадер»), появившиеся во всех пехотных и гренадерских пешках, насчитывали в своем составе офицера, 4 унтер-офицеров, 48 нижних чинов.

П.А. Плеве как командующему Северным фронтом обязана своим рождением Тыловая позиция Балтийского флота. Флот входил в оперативное подчинение Плеве, и соответствующий приказ им был отдан: «… к востоку от Готланда в районе между меридианом Соммерс и Биорке создать позицию с соответствующей базой флота и оборудованием прилежащего шхерного фронта»{179}. Это характеризует его как человека с широким стратегическим кругозором.

Важно и то, что Павлу Адамовичу, в основном, пришлось воевать с наиболее сильным противником — германской армией и в тяжелейших условиях местности, усиленных к тому же фортификационными сооружениями. Сложность действий П.А. Плеве на Северном фронте летом 1915 г. подтверждается в том числе и характеристикой войск фронта на этом театре военных действий, данной участником боев полковником А.А. Свечиным, воевавшим во главе 6-го финляндского стрелкового полка: «Он (фронт. — А. О.) был перегружен второочередными дивизиями и новыми формированиями. Хороших войск здесь было очень мало… несмотря на спокойные периоды, [они] находились в худшем моральном состоянии, чем армии, действовавшие против австрийцев, и даже армии, боровшиеся с германцами на центральном направлении»{180}. Тем не менее Павел Адамович не только остановил германцев, он стал основоположником конфигурации фронта на двинском стратегическом направлении.

С тем большим сожалением приходится констатировать: уход генерала с военной службы и его безвременная кончина совпали с подготовкой крупномасштабных русских наступательных операций 1916 года.

Очевидно, что присутствие энергичного руководителя (даже если не брать во внимание его другие качества) во главе Северного или Западного фронтов (вместо «саботажников» Эверта и Куропаткина) в период Брусиловского прорыва как минимум не позволило бы германцам привлечь части с других участков Русско-германского фронта, а переброшенные из Франции — делить между зонами русской активности. Если тактика нескольких ударов в рамках одного фронта в 1916 г. принесла русской армии такой успех, то одновременные наступления по аналогичной схеме нескольких фронтов (а силы и средства вполне позволяли это сделать) могли привести к обрушению всего Восточного фронта. Словом, у России был шанс победоносно закончить войну уже в конце 1916 г.

Трудно сказать, как сложились бы судьбы России, если бы Северным фронтом 2 марта 1917 г. вместо «сдавшегося на милость победителя» пораженца Н.В. Рузского[10]руководил П.А. Плеве. Человек решительный, твердый и порядочный, он не вымогал бы у императора, оказавшегося в стесненных обстоятельствах, отречение, напротив, стал бы для него нравственной и силовой опорой.

Люди, близко знавшие П.А. Плеве, характеризовали его как выдающегося военачальника и настоящего солдата.

Николай II, император всероссийский, в рескрипте на имя П.А. Плеве: «В запечатленных неизменною доблестью наших войск исторических боях 1914 и 1915 годов — под Холмом, Ярославом, Варшавою, Лодзью, в Риго-Шавельском районе и под Двинском вы явили все необходимые качества решительного, настойчивого и мужественного военачальника».

А. Нокс, генерал-майор британской армии: «Плеве принадлежал… к школе Мольтке и обладал логическим умом и железной волей».

Ю.Н. Данилов, генерал от инфантерии: Плеве — человек «с верным военным пониманием и солдатским сердцем».

М.К. Лемке, офицер Ставки Верховного главнокомандующего: «Плеве считается лучшим из командующих армиями».

А.А. Поливанов, генерал от инфантерии, военный министр: «…свыше сорокалетняя служба дала возможность [Плеве] выполнять на войне с успехом тяжелые задачи при командовании армией… такой успех достигался не только вследствие продолжительности службы в офицерских чинах, а… вследствие постоянной и упорной работы по расширению военных знаний, которой П.А. Плеве занимался, требуя такой же работы и от подчиненных и получив репутацию сухого человека и педанта. Такая создавшаяся около него в мирное время репутация не помешала уже после первых больших боевых столкновений с неприятелем распространению широкой молвы в армии: “Кто хорошо разбирается в обстановке — это Плеве, но служить с ним тяжело”».

Честный, смелый и добросовестный солдат, без шор и оглядки назад, с честью выходивший из самых сложных ситуаций, Павел Адамович Плеве оставил заметный след в истории Первой мировой войны. Он вошел в нее как генерал — сторонник активных действий, смелый военачальник, с именем которого связаны самые яркие страницы Великой войны на Русском фронте.

Современной войне, какой она уже являлась, требовались именно такие военачальники — не только грамотные, но и твердые, спокойные, инициативные, такие, как Павел Адамович Плеве.