Рокоссовский. Командующий Парадом Победы - Кирилл Константинов

С середины июля его полк предпринимал отчаянные атаки на железнодорожную станцию Трошкуны. Несмотря на поддержку артиллерии и регулярные атаки конницы, очистить ее от врага так и не удавалось. Возникла идея под покровом ночи подобраться к немецким позициям и внезапным ударом выбить его оттуда. Разумеется, что весь отряд не мог штурмовать вражеские рубежи. Предполагалось организовать боевую группу из нескольких человек, которые решились бы на такую рискованную акцию, а потом еще смогли бы какое-то время удерживать окопы противника до подхода основных сил. Предстояло определить добровольцев. Их оказалось пятеро. Среди них был Константин Рокоссовский. Вообще, уже тогда личная смелость удачно сочеталась в нем с трезвым расчетом, умением верно оценить обстановку. Он уже привык к смертельным схваткам, к звону клинков, свисту пуль, грохоту разрывов, но азарт молодого бойца гнал его на новые испытания.

Под покровом темноты наши бойцы проползли до вражеских траншей и неожиданно атаковали неприятеля, вынудив его к бегству. Подошедшие части полка заняли рубежи обороны и продержались там целые сутки, сдерживая беспрестанно атакующего противника. За ночную вылазку пятеро бойцов, и в их числе Рокоссовский, были награждены Георгиевской медалью IV степени. А 13 августа 1915 года он был повышен в звании – стал ефрейтором.

Однако общее отступление продолжалось. В октябре полк занимал позиции уже по берегу Западной Двины. На этих рубежах русским удалось остановить натиск немцев. Организовав прочную оборону, наши войска готовились к зимней кампании. В зоне, занимаемой каргопольцами, случались лишь эпизодические стычки с противником – бои местного значения. Так продолжалось до весны 1916 года. Затем на фронте вновь вспыхнули жестокие битвы. Но даже в период длительного затишья успокаиваться было нельзя. Приходилось постоянно отслеживать перемещения противника, чтобы не пропустить неожиданный удар. Большая нагрузка ложилась на плечи разведчиков. Рокоссовский, сам не раз участвовавший в таких вылазках, уже тогда уяснил для себя огромную роль, которую играют на войне разведчики и связисты. Вовремя собранная и своевременно переданная информация о противнике зачастую определяла исход боя.

Однажды Константин отправился вместе с небольшим отрядом в разведку, во время которой драгуны наткнулись на немцев. Наши солдаты приняли бой, затем начали отступать, прикрывая отход друг друга. Вскоре они благополучно вернулись в расположение своих войск, доставив в штаб ценные сведения о противнике. За находчивость и мужество, проявленные во время этого поиска, Рокоссовский удостоился очередной награды – Георгиевской медали III степени. Впрочем, за период участия в боевых действиях Константину довелось испытать не только радость поощрений. Дважды он был ранен: «… один раз пуля пробила мякоть икры левой ноги, не задев кость, в другой – поцарапала правую щеку»^[2].

Вплоть до июля полк находился на передовой, а затем его перевели в тыл. Прошло уже почти два года, как Рокоссовский находился в армии. За этот срок он сумел добиться значительных успехов: был несколько раз отмечен высокими наградами, освоил многие элементы военного дела, зарекомендовал себя как находчивый боец, ответственный человек. Командование полка решило отправить его на учебу. В числе некоторых других своих сослуживцев Константин в конце октября был переведен в учебную команду 1-го запасного кавалерийского полка. Там он находился вплоть до весны 1917 года, а затем вернулся обратно в полк, где вскоре был произведен в младшие унтер-офицеры.

1917 год был для России годом тяжелых испытаний. К военным неудачам добавился внутригосударственный разлад. Кризис нарастал, и все меньше возможностей оставалось для того, чтобы предотвратить катастрофу. Символ отечественной государственности – орел с двумя головами, но с одним телом, символизировавший единство страны, – теперь был раздираем на части политическими конъюнктурщиками. Россию тянули в разные стороны фатальные противоречия, вылившиеся в жестокую бойню гражданской войны.

Армия – это часть государства, в какой-то степени даже его зеркало. В то время и ее не миновали напасти, пришедшие, можно сказать, с тыла. В войсках все чаще появлялись представители различных политических движений и агитировали солдат, матросов, младших офицеров прекратить войну и обратить оружие против своих «угнетателей». Особенно преуспевали в этом большевики. Говорили они складно, доводы для малообразованных людей приводили убедительные, поэтому многие поддавались на их речи. Дисциплина в армии ухудшалась, и это, разумеется, снижало ее боеспособность.

5-й Каргопольский полк чередовал пребывание на передовой с другими соединениями. В середине августа 1917 года его вновь вернули на позиции под Ригу. Там он участвовал в арьергардных боях, прикрывая отход артиллеристов, пехотинцев, тыловых частей. В конном и пешем строю вместе со своим эскадроном сражался с немцами и Рокоссовский. Он по-прежнему вызывался идти в разведку, не уклонялся от рискованных поручений. За эти качества к нему хорошо относились товарищи и командиры. В конце августа полк был вновь переведен в резерв. На этот раз окончательно. Несколько месяцев он пробыл в тылу, а затем в стране грянули события, которые перевернули с ног на голову судьбы целых народов. В России разгорался революционный пожар. В его пекло суждено было попасть недавнему каменотесу, а ныне боевому драгуну Константину Рокоссовскому.

На гребне волны

Пройдя вместе с эскадроном через жестокие испытания Первой мировой войны, Рокоссовский уже буквально сроднился с армией. И она приняла его в свои ряды. Если в августе 1914 года он пришел зачисляться в полк зеленым юнцом, то к осени 1917 года это был уже закаленный в сражениях опытный боец. В своем эскадроне он был уже практически ветераном и пользовался большим авторитетом. Несмотря на тяготы и ужасы войны, ему удавалось сохранить доброжелательность характера, располагающую к нему окружавших людей. Став унтер-офицером, он не изменил своих жизненных принципов: старался уважать мнение окружающих, войти в их положение. Было в нем и то, что на войне всегда ценится чрезвычайно высоко, – Рокоссовский никогда не прятался за чужими спинами и не бросал подчиненных на верную смерть ради блеска новых наград на своей груди. Это тоже все видели и отмечали в нем. Когда в войсках стали образовываться представительные органы в виде комитетов, Рокоссовского выбрали сначала в эскадронный, а затем в полковой комитет. К тому времени он был уже заслуженным бойцом, георгиевским кавалером, поэтому в октябре 1917 году его избрали в полковую георгиевскую думу, где он выполнял обязанности секретаря.

После революции 5-й Каргопольский полк был расформирован. Перед воинами, сражавшимися в его составе, встал вопрос: что делать дальше? По большому счету, им приходилось выбирать между тем, чтобы, поддержав большевиков, влиться в ряды вновь создаваемой армии, либо противостоять революционерам, примкнув к какой-либо противоборствующей силе. Еще можно было отправиться в эмиграцию. Но на такой шаг могли осмелиться либо те, кто имел какие-то деньги или родственников за границей, либо вконец отчаявшиеся люди. Этот тяжелый выбор встал и перед Рокоссовским. Учитывая его решительный и боевой характер, перед ним мог открыться любой путь. Многие однополчане-поляки спешно отбывали на родину, чтобы присоединиться к вновь создаваемому польскому легиону. Они звали его поехать вместе с ними, однако Константин отказался.