Бей первым! Главная загадка Второй мировой - Александр Никонов

1

Однажды занесла меня нелегкая в небольшой чукотский городок-поселок. К тому времени Советский Союз давно распался, и ветер свободы почти совсем уже разрушил и сам городок, и находящийся в двухстах километрах от него комбинат (то ли оловянный, то ли вольфрамовый). А когда-то крохотный городок процветал! Причем во всех смыслах. Здесь есть порт, аэродром, музей, большой бассейн с сауной и даже свои горнолыжные склоны в окрестных горах. Теперь бугельные подъемники не работают, комбинат закрыт, бассейн пустует, а в музее экспонируются ужасы сталинского времени, напоминающие музейные экспозиции гитлеровских концлагерей – вещи погибших заключенных…

В последнем ничего удивительного нет. Дело в том, что товарищ Сталин строил социализм, то есть общество всеобщей справедливости, братской любви и принципиального отсутствия эксплуатации человека человеком. Коммунисты во главе с товарищем Сталиным ненавидели эксплуатацию человека человеком – их просто трясло, когда они про такое слышали! Поэтому любой крупный проект у товарища Сталина основывался на рабском труде. Строит, например, товарищ Сталин Беломорско-Балтийский канал, ну так ведь он не для себя же его строит: зачем товарищу Сталину Беломорско-Балтийский канал, если у товарища Сталина и так все есть? Ясный пень, делает это товарищ Сталин для трудящихся самого свободного в мире государства рабочих и крестьян. Поэтому машут кайлом и лопатой сами трудящиеся. Это справедливо: кому надо, тот пусть и корячится. Причем корячится бесплатно, за пайку баланды. Если бы их нанял капиталист и платил зарплату, это была бы, конечно, самая неприкрытая и безжалостная эксплуатация, что абсолютно неприемлемо. А так – нормально, справедливо и по-братски: ты строишь, а я тебя охраняю.

Так что чукотскую трассу и чукотский комбинат изначально строили заключенные. Климат на Чукотке, как вы знаете, не очень подходящий для проживания белого человека. У белого человека глаза круглые, для снеговой ослепительной белизны не слишком приспособленные. Поэтому «навербованная» ведомством товарища Берия рабсила зауживала себе глаза искусственно – с помощью сделанных из веревочек и консервных банок очков. Жестянка с прорезью – вот что представляют собой эти очки.

– Я когда впервые «очки» эти увидел, прямо слезы навернулись: как люди хотели выжить в этом аду, – сказал местный энергетик, проводивший специально для меня экскурсию по этому музею.

Подобных экспонатов в музее много. Но музей сталинских ужасов – не главное, что поразило меня в этом городке. Самое интересное – рассказ местных старожилов о танковой части, которая тут стояла.

Чтобы понять нелепость этого «стояния», нужно хорошо представить себе сей городок из двух десятков пятиэтажных домов, окруженных с одной стороны морем, с другой – горами. Единственная танковая трасса ведет из ангаров за гору, где располагается стрельбище. То есть залил чумазый узбек в черном шлеме арктическое топливо в баки, не без труда завел на сорокаградусном морозе танк, выехал из ангара, заехал за горку, пострелял на директрисе, развернулся и уехал обратно в ангар. Пару километров намотал на гусеницы. Больше тут боевой машине ехать некуда: по морю танки не плавают, по горам, как козлики, прыгать не умеют. Всей дороги – два километра от ворот ангара до отметки на стрельбище. А кругом – сплошная непроходимость.

Абсурд какой-то…

Я сам танкист. Не настоящий, правда, а «запасной» – выпускник военной кафедры московского вуза, но я знаю, что танков миролюбивая советская власть наделала столько, что девать их было просто некуда. Они занимали собой целые поля до горизонта. Но когда танки без дела стоят в поле, это еще не так бьет по мозгам – в конце концов, здесь они просто хранятся в законсервированном виде. Но на Чукотке танки не хранились, а «служили». Защищали родину.

«Вот же дурь-то!» – именно такой была первая мысль. А что я еще мог подумать, кроме как: «Столько танков, блин, наклепали, что шизофрения уже какая-то началась у советской власти – сунули их даже туда, где танкам просто нечего делать».

Но потом я «отключил дурака» (точнее говоря, веру в дурака) и предположил, что не зря сюда танки вдули, а с какой-то целью. С какой, если им тут некуда ехать? Ведь задача танка – ехать, именно для этого пушку поставили на гусеницы! Задача танка – нести вперед огневую мощь. Задача танка – наступление на обороняющегося противника или контратака противника наступающего. А если танкам ехать некуда? Мотанул три раза гусеницей вперед – море. Мотанул три раза назад – гора. Хм…

Танку надо ехать. Но танку ехать некуда. Нет, неправильно!

Правильно вот так: танку надо ехать. Но здесь ему ехать некуда.

Значит, здесь танки не для того, чтобы ехать. А для того, чтобы ждать. Ждать отправки туда, где есть простор для маневра. И раз танки ждут именно здесь, в таком неудобном, холодном месте, значит, это неудобство должно искупаться каким-то другим удобством. Например, удобством быстрой доставки. Туда, где они получат вожделенный простор для маневра.

Куда удобно доставить танки с Чукотки?

Да вот же, всего в паре сотен километров есть целый континент, где царит великое зло – эксплуатация человека человеком за деньги. Это зло можно поправить! Нужно только погрузить танки в трюмы корабля или в брюхо транспортного самолета и вперед – защищать родину, освобождать Америку.

Так я пошел стопами Суворова. То есть начал думать самостоятельно, а не так, как меня учили на уроках истории партии.

2

Этот вопрос не давал покоя многим… Почему наша армия потерпела столь сокрушительный разгром в июне 1941 года? Некоторые даже пишут: «разгром, не имеющий аналогов в мировой истории». И ведь похоже на то!..

Так вышло, что перед этой книгой я писал книгу об устройстве Земли[1]и часто встречался с доктором геолого-минералогических наук Лариным. А он – из семьи потомственных военных, стреляет из любого вида оружия, с детства был знаком со многими нашими военачальниками, прошедшими войну. Так вот, отвлекшись однажды от разговора о своей любимой геологии и заговорив о войне, он задумчиво спросил сам себя:

– Да если бы мы даже не линию обороны построили, а просто закопались бы в землю, накидали мин, нагородили ежей из рельсов, нарыли рвов, ничего бы этого не случилось, не было бы такого ужасного разгрома! Не откатились бы до Москвы и даже до Минска, не потеряли бы половину армии… А ведь окопаться много времени не занимает! Но ведь ничего же не было сделано! Почему?..