Венская рапсодия - Юлия Дростен

прямиком на улицу Грабен, где остановилась у салона Сары Моро. Перед черной лакированной дверью были припаркованы два автомобиля и одно ландо. Из магазина вышла дама и уселась в ландо. Кучер взял у сопровождавшего ее пажа большие коробки с покупками и поставил их под козлы.

Фанни посмотрела на вывеску с роскошными золотыми буквами «Сара Моро кутюр», а затем оглядела выставленные в витринах наряды. После первого посещения этого салона она еще несколько раз с завистью рассматривала в его окнах дорогие платья, но лишь во время долгого пути из Пусты в Вену окончательно поняла, что мечтает научиться создавать из красивых тканей такое волшебство.

Девушка сделала глубокий вдох и мимо привратника Густава, с легким поклоном распахнувшего перед ней дверь, вошла в магазин.

Внутри с ее первого посещения мало что изменилось. В витринах по-прежнему были выставлены всевозможные модные аксессуары, покупательницы любовались собой в пристенных зеркалах в золоченых рамах, а продавщицы беззвучно перемещались туда-сюда по толстым красным восточным коврам или показывали клиенткам ткани и выкройки на прилавке, расположенном в задней части магазина. Искрящаяся хрустальная люстра сияла в центре потолка, хотя был еще день. Новыми оказались только два электрических вентилятора, которые медленно вращались, обеспечивая приемлемую температуру во время летней жары.

Фанни поискала глазами Сару Моро, но француженки нигде не было. К девушке подошла продавщица:

— Чем я могу вам служить, госпожа?

Обращение «госпожа» Фанни невероятно понравилось.

— Мне нужно к мадам Моро, — ответила она с достоинством.

— Разумеется, — вежливо кивнула продавщица. — Как мне вас представить?

— Барышня Фанни Шиндлер.

— Немедленно ей доложу. Могу ли я пока предложить вам бокал шампанского?

Фанни просияла:

— Это было бы прекрасно!

Через несколько мгновений она сидела на крошечном диванчике и попивала шампанское, которое принесла ученица. Во время первого посещения Йозефа запретила своей подопечной пить алкоголь, и тем больше удовольствия та получала теперь от холодного игристого напитка королей и императоров.

Наслаждаясь каждым глотком, Фанни с любопытством рассматривала элегантных посетительниц. Она давно не листала модных журналов и с удивлением обнаружила, что стиль одежды изменился. Лиф теперь настолько свободно спадал на бедра, что при всем желании нельзя было определить, носит ли женщина корсет. Юбки, напротив же, стали очень узкими, и хотя выглядели такие модели шикарно, дама могла в них только семенить.

Украдкой девушка наблюдала за матерью и дочерью, присевшими неподалеку от нее. Продавщица показывала им каталог новых осенних моделей.

— Эта юбка сшита по эскизам великого Поля Пу-арэ, — объясняла она. — В Париже это dernier crie[17]моды.

— В такой узкой юбке можно разве что ковылять, будто хромоножка. Неужели нельзя сделать пошире, милочка? — проворчала сбитая с толку дама.

— Что вы, эта модель пользуется у нас большим спросом! Вы только посмотрите на крой. Женский силуэт становится в ней изумительно стройным. — Продавщица пальцем указала на рисунок в каталоге.

— Сейчас такое и в самом деле носят все, мама! — вырвалось удочери, и Фанни поняла, что той смертельно хочется заполучить обновку.

Но мать была непреклонна:

— Не знаю, кого ты имеешь в виду. На своих подругах я такого не видела. Кроме того, не представляю, как объяснить твоему отцу, что тебе необходима неприлично дорогая юбка, в которой не ступить и шагу.

Продавщица смущенно рассмеялась.

— Пожалуй, стоит сначала убедить господина.

«Хорошим этот ответ не назовешь, — подумала Фании. — Бьюсь об заклад, они уйдут, ничего не купив».

В самом деле, чуть позже обе дамы поднялись и попрощались. Фании посмотрела им вслед. Тут у нее за спиной раздался низкий прокуренный голос с отчетливым французским акцентом:

— Мадемуазель Шиндлер? Вы хотели со мной поговорить?

Фанни обернулась и увидела Сару Моро с коротко стриженными седыми волосами и вишнево-красным ртом, такую же экстравагантную, как и в ее воспоминаниях. Несмотря на жару, хозяйка салона была в закрытом платье из струящегося черного шелка. Из украшений на ней мерцала одна лишь крупная брошь в форме ящерицы, закрепленная на левой стороне груди. Фанни быстро поставила бокал на столик рядом с диваном и встала.

— Бог в помощь, мадам Моро. Вы меня узнаете? — Она протянула француженке руку.

— Ош, naturellement[18]. — Мадам пожала руку, но была явно сбита с толку, и Фанни поняла, что та ее не узнала.

— Я купила у вас ткань для первого бального платья, — объяснила она. — Правда, это было довольно давно…

— Bien sür[19], и чем могу я вам помочь сегодня? — спросила мадам. Она так и не узнала девушку.

Фанни сглотнула.

— Честно говоря, я надеялась, что вы по-прежнему ищете ученицу.

— Вот как? — Мадам вскинула тонкие брови. — Думаю, об этом стоит поговорить не здесь, а у меня в кабинете. Будьте любезны пройти со мной, мадемуазель Шиндлер. — Она повернулась и пошла к лифту в дальнем углу торгового зала.

Фанни с тревогой последовала за хозяйкой ателье. Пока они поднимались в лифте, не прозвучало ни единого слова. Девушка напряженно вглядывалась сквозь решетчатые двери. На втором этаже показался длинный коридор с дорожкой, украшенной восточными узорами. Перед сияющим зеркалом в раме стоял миниатюрный столик с пышным букетом цветов, справа и слева от него на стенах были закреплены два элегантных светильника из латуни и хрусталя. Фанни предположила, что тут проходят примерки и, возможно, детальные обсуждения заказов.

На третьем этаже лифт остановился. Мадам объявила:

— Здесь находятся мастерские. Выше этажом, под крышей, — комнаты, где живут мои ученицы.

Мастерские оказались противоположностью нижних этажей. Все было устроено просто: пол из скобленых досок, лампы с серыми эмалированными плафонами на потолке. Повсюду царила рабочая суета, было жарко и душно, пахло деревом, пылью и кофе. Многочисленные портнихи сновали туда-сюда по коридору с рулонами ткани и полуготовыми платьями, едва обращая внимание на мадам и Фанни. Из помещения рядом с лифтом доносилось равномерное громкое тарахтение. Через открытую дверь девушка увидела примерно два десятка женщин, которые сидели за швейными машинками, стоявшими на длинном столе. В дальнем углу виднелась круглая чугунная печь, где нагревалось множество утюгов, а подле нее — гладильная доска. Из-за жары окно было открыто, и тарахтение машинок смешивалось с уличным шумом. Соседнее помещение было поменьше. В нем за столами сидели женщины, склонясь над пяльцами. Третью комнату загромождали рулоны ткани и манекены, на которых портнихи драпировали материал, а в четвертой Фанни увидела трех женщин, непринужденно болтающих за столом с кофейными чашками и бутербродницами. Заметив мадам и Фанни, они прервали разговор и с любопытством посмотрели на незнакомку.

«Неужели и я скоро буду частью всего этого?» — подумала Фанни и поняла, что ей тут очень