Персидский поход Петра Великого. Низовой корпус на берегах Каспия (1722-1735) - Игорь Курукин

Но все же поход не достиг цели — через три недели относительного спокойствия горцы опять стали нападать на караулы у крепости. Новая экспедиция против «бунтовщиков» состоялась 15-19 ноября 1725 года: четыре тысячи драгун, донских и украинских казаков и калмыков под командованием полковника Еропкина отправились в Тарки и другие близлежащие «разоренные шамхальские места для осмотру и поиску». Столица шамхала была найдена опустевшей, но, как доложил Кропотов, майор Архаров со своей командой «наехал на лугах скота и на пашнях босурман, ис которых несколко побито да взято в полон 5 человек и одна женка; пищалей 4, рогатого скота болшого и малого 208, буйвалов 8, ишеков б, лошадей 20; поколото от нерегулярных рогатого скота 253, овец 255».

Пленный «кумыченин Ибраим Алин» показал, что в лагере неприятеля начались колебания и союзные ополчения покидают шамхала; представители «старшины» уговаривают Адиль-Гирея сдаться и доказывают, что от русских купцов «они имели немалой прибыток». Шамхал хотя и просил у заехавшего к нему турецкого посланца помощи, но все же «с своими подвласными и аулными татары намерен под протекцию ея императорского величества склонитца и з детми своими ехать в крепость Святого Креста, но опасается, чтоб ево оттуда не послали в Москву». Среди его окружения были и сторонники, и противники такого решения: «…а паче отговаривает ему эрпелинской князь Будайша, представляя пример, как Айдемир задержан был. Такожде и подвластные шамхалские князья, непрестанно приходя ко оному, просят, дабы всеконечно под протекцию империи Российской склонялся, а ежели де не склонится, то они намерены искать и одни протекции ея императорского величества».

Однако нападения на солдат и казаков близ крепости не прекращались, а Адиль-Гирей так и не «склонился» признать свое поражение. 12 декабря началась новая карательная экспедиция, столь же внушительная, как и первая: в ней участвовали 3793 солдата и драгуна и 5452 человека из «нерегулярных» под командой генерал-майоров Г.С. Кропотова и Вл. П. Шереметева. Ее маршрут лежал не к Таркам, а через разоренные прежде Кумтуркалы к селению Эрпели. И на этот раз серьезных столкновений с противником не было: «…неприятеля в деревнях никого не наехали (кроме того что под деревнею Болшими Эрпелями показали себя войною и несколько часов с нашими стрелялись, где у них во оборону зделан был небольшей круг деревни ров поставлен полисадом, ис которого выгнаты), ибо они до прибытия нашего о том, что мы к ним идем, узнав чрез андреевских жителей, выбрались со всеми пожитки и з женами и детми в горы и в леса, протчие до прибытия нашего за неделю, а другие за один день». Генералы вновь рапортовали о том, что «где неприятеля найти могли, при помощи Божий и ея императорского величества счасливым оружием збили и в горы загнали, и вновь три деревни, а четвертая называемая Шура, которая в бытность в прежную компанию зазжена была нерегулярными, токмо не вся выгорела, ныне раззорили и сожгли». «Пожитков» же «взято столько, сколько могли на бывших при наших лошадях к лагарю довести».

Примерно такими же, как в прошлый раз, оказались и потери сторон: «…неприятелей побито: мужеска полу 207, женска полу 5; итого 212. Взято в плен: мужеска полу 43, женска полу 52; итого 95. Всего мужеска и женска полов бито и в плен взято 307; лошадей побито 13, взято 9; скота взято: волов и коров 1536, буйволов 2, овец 3133, верблюдов 27; итого 4698. Ружья 5, сабель 4, седел 6, значек 1, копей 2. Созжено деревень и имелось в них дворов: Верхние Эрпели 1100, Нижние Эрпели 300, Медичан 300; итого 1700. Вышло ис плена грузинского народа: мужеска полу 19, женска полу 4; итого 23. С российской стороны убыло регулярных: безвестно пропал 1, от ран померло 2; итого 3. Нерегулярных: побито 6, ранено 14, безвестно пропало 4, утрачено ружье 1. Лошадей: побито 11, ранено 23, за усталью брошено 37».

Об этих событиях современники, кажется, в то время еще не ведали; только в академическом «Календаре» на 1727 год были помещены известия о победах русского оружия «в Персии над неприятелем» при Эрпелях, Фумине, Лашемадане и Тарках. Зима прервала военные действия; очевидно, разорения заставили непокорных князей быть уступчивее, тем более что договориться о совместных действиях они не сумели, а расчеты на турецкую поддержку оказались несостоятельными. В январе 1726 года в крепость явился племянник шамхала Чопан и привел внука в качестве аманата, затем Сурхай-хан Казикумухский известил, что по его просьбе Адиль-Гирей с приближенными «желают вины свои принести и быть под протекцыею высокого монарха». В русский лагерь поступали сведения, «что якобы намерены эрпелинской, губденской и карабудацкой князья и кадарская старшина дать для утвержения бытности под высокою ея императорского величества протекциею аманатов и что якобы оные князья и старшина единогласно говорили Алдигирею шамхалу, чтоб он всеконечно принес свою винность ея императорскому величеству и для утвержения дал в аманаты сына своего, а ежели того не учинит, то де смерти предан от них или, поймав, отвезен к росиским камандиром будет».

В феврале вышедшие из плена, яицкие казаки Филипп Телятников и Кузьма Порунов сообщили, в каких местах они видели стада шамхала. На непокорных «татар» отправились еще две «партии» — полковников Петра де Бриньи и Дмитрия Еропкина; последняя экспедиция едва не захватила сына Адиль-Гирея, угнала 564 лошади, 150 голов «рогатой скотины», 186 овец «да порезано овец с пятьсот» — добыча была поделена между участниками; в ходе «поиска» убито 85 «татар» и двое взяты в плен.

Подготовка очередного похода сломила упорство шамхала: через эндереевского князя Айдемира завязались переговоры о «принесении вины». 18 мая из крепости Святого Креста во главе с теми же генералами отправились 4000 регулярных войск и 5200 казаков, а уже 21 мая в ущелье под Кумтуркалами Адиль-Гирей, получив заверения в сохранении ему жизни, сдался Шереметеву. Вслед за шамхалом и прочие «владельцы горские, которые еще не были в крепости, дургелинский, кудбенский и другие, присягали на верность ея величеству при том ущелье, откуда шафкал выехал»; прочие князья выдали аманатов: «…присланы от горских дагистанских князей подвластных Алдигирея шамхала дети и при них уздени в л агар при деревни Кумтуркалах во аманаты, а имянно: деревни Кумтуркалов князя Мурзы Амалатова сын Амалта, при нем уздень дятка Казий з женою Атиею, да служителница Бактим. Деревни Капыр Кумык князя Бакана Аксакова сын Чогук, при нем дятка Асан Умаров да нянка Барамгыз. Деревни Верхних Эрпелеи князя Будайчи Сурхаева сын Пир-будак, при нем дятка уздень Чегем Бахматов. Деревни Нижних Эрпелей князя Гирея Смаилова сын Буташ, при нем дятка уздень Карчалай Ала Вердеев да нянка Марьян». Прибыл к присяге «буднацкий владелец» Мадий, «караптацкий» князь прислал в аманаты сына, а табасаранский майсум доставил своего отпрыска прямо в Дербент.

Без какого-либо сопротивления корпус двинулся пройденным в 1722 году путем к Дербенту. Удачный поход поднял настроение; господа офицеры осматривали по пути достопримечательности и устраивали пирушки, «где все и шумны были». Даже непредсказуемый уцмий Ахмед-хан после переговоров согласился дать присягу, хотя и наотрез отказался прибыть в лагерь, «приводя в пример задержку шафкала» и требуя обязательств, «что дела до него никому не будет и города тут русские не построят». После того как к его владениям двинулся отряд в 4600 человек, уцмий стал сговорчивее. 19 июня Ахмед-хан и давний противник русских Махмуд Утемышский принесли присягу на Коране и выдали детей в аманаты. Командир отряда полковник фон Лукей и представитель дербентских властей обещали, что уцмию «от них впредь… никакой обиды не будет».