Святослав - Александр Королев

О миссии Адальберта к русам имеется упоминание в «Хронике» Титмара Мерзебургского, написанной в начале XI века. Титмар сообщает, что Адальберта из Руси изгнали язычники. Информацию о произошедших с Адальбертом на Руси приключениях дают и германские анналы XI века, относящиеся к так называемой Херсфельдской анналистической традиции, но нового в них мало. Они, как и Титмар Мерзебургский, варьируют причины, по которым епископ потерпел неудачу: русы, обращаясь к Оттону, «как показал впоследствии исход дела, во всем солгали» (Хильдесхеймские анналы); «епископ едва избежал смертельной опасности от их происков» (Альтайхские и Кведлинбургские анналы); «едва ускользнул из их нечестивых рук» (Анналы Ламперта Херсфельдского). «Деяния магдебургских архиепископов» (середина XII века), продолжая линию, намеченную Титмаром Мерзебургским, отмечают, что «ожесточенный народ (русы. – А. К.), свирепый видом и неукротимый сердцем, изгнал его (Адальберта. – А. К.) из своих пределов, презрев благовествовавшего Евангелие мира».

Из этих сообщений видно, что во время посещения Руси Адальберт подвергся каким-то опасностям, некоторые его спутники погибли, а сам он едва спасся. А вскоре после изгнания епископа Святослав начал свои знаменитые походы. Причину или следствие бегства Адальберта многие историки видят в перевороте, совершенном «языческой партией». Этот переворот относят к 962 году.

Но из рассказа самого Адальберта вовсе не следует, что епископ потерпел неудачу из-за переворота в Киеве. Судя по сообщению его хроники, Адальберта обманули те же люди, что и пригласили. Сам епископ воспринял назначение к русам как незаслуженное наказание, отправился в свою миссию неохотно, и это могло стать одной из причин, по которым он потерпел неудачу. Не случайно Адальберт скромно умалчивает о причинах провала и ничего не говорит о насильственном изгнании. Из рассказа хроники можно сделать вывод, что он сам уехал, «убедившись в тщетности своих усилий». Ситуация на Руси действительно могла измениться за то время, которое прошло с момента приглашения епископа, но это не означает, что в Киеве произошел «языческий переворот». Кончина Константина Багрянородного в ноябре 959 года и начало самостоятельного правления Романа II могли привести к существенному улучшению русско-византийских отношений. В 960-961 годах во время войны за Крит мы видим в составе армии, осаждающей Хандак, и русские отряды – а ведь раньше, согласно «Повести временных лет», Ольга отказалась посылать их Константину. Отметим, что мотив изгнания Адальберта русами появился в источниках гораздо позднее посещения им Руси, когда возникла необходимость чем-нибудь оправдать неудачу епископа и обосновать назначение его магдебургским архиепископом. Что же касается известия о гибели спутников Адальберта, то он сам не связывал эти события с действиями русских властей. Лишения и гибель товарищей неудачливый просветитель русов пережил «на обратном пути», то есть речь скорее всего идет о дорожном происшествии.

Гипотеза о произошедшем в Киеве в начале 960-х годов перевороте основана на представлениях исследователей о том, что, во-первых, Ольга была всего лишь регентшей при сыне, хотя ее полномочия и несколько затянулись (что, как мы выяснили, неверно), а во-вторых, крещение киевской княгини было ее частным делом и язычники, возглавляемые Святославом (откуда это видно, непонятно), относились к ней и ее духовным исканиям с враждебностью. В действительности же из летописного текста следует, что, несмотря на расхождения в вере, Ольга любила сына, а отношение самого Святослава к христианам было насмешливым, но терпимым. А как к Ольге относились прочие русы? Встречала ли позиция княгини понимание в русском обществе? Много ли было христиан в Киеве? Играли ли они какую-нибудь роль в управлении Русью?

Среди историков нет единого мнения на этот счет. С одной стороны, большинство исследователей признают, что влияние христиан было велико в Киеве уже в середине X века. Об этом свидетельствуют упоминания в источниках о «крещении» русов до Ольги, наличие в Киеве христианской церкви, участие русов-христиан в заключении договора с греками в 944 году. Причем, согласно договору, христиане и язычники представляли в то время в Киеве равноправные общины. Некоторые авторы пишут даже о «нравственном преобладании христиан», а иногда к числу «внутренних христиан» относят и Игоря, мужа Ольги (последнее предположение, правда, ни на чем не основано). Однако не меньше историков, напротив, уверены в том, что в первой половине X века влияние христиан было еще слабым. Аргументы у них тоже имеются. При заключении русско-византийского договора 944 года среди русских послов не указано ни одного обладателя христианского имени. Ольгу не поддерживал даже сын, и она, по словам летописца, «светилась» среди язычников, «аки бисер в кале». В 969 году, будучи при смерти, княгиня просила не совершать по ней языческих обрядов, словно побаиваясь, что ее могут похоронить не так, как положено. Находившийся при ней священник и похоронил первую русскую княгиню-христианку.

Из этих двух точек зрения мне кажется более обоснованной первая. Действительно, среди имен русов-христиан в тексте договора 944 года византийских имен нет, но то, что среди русов-послов и русов-князей христиане были, – несомненно. Именно им, принявшим крещение, договор грозит возмездием от «Бога вседержителя» за нарушение установленного соглашения. Что касается истории похорон Ольги, то еще А. А. Шахматов отметил: рассказ «Повести временных лет» о погребении княгини тенденциозен и составлен из разных источников. Сначала сообщается: «Через три дня Ольга умерла, и плакали по ней плачем великим сын ее и внуки ее, и все люди, и понесли, и похоронили ее на выбранном месте». И тут же добавление: «Ольга же завещала не совершать по ней тризны, так как имела при себе священника – тот и похоронил блаженную Ольгу». Как видим, сначала летописец говорит, что Ольгу хоронили всем Киевом, а чуть ниже сказано, что ее хоронил только священник. Скорее всего, мы здесь имеем дело с вставленными в разное время в летопись особыми рассказами о погребении княгини. Летописцу было важно доказать, что святая Ольга жила и умерла, как христианка, окруженная язычниками и потому страдающая и одинокая. Иные картины рисуют поздние летописи и житийная литература. В их представлении Ольга энергично насаждает христианство, сокрушает кумиры и возводит церкви на Руси. По размаху просветительской деятельности она не уступает своему внуку Владимиру Святому. Возможно, в этих источниках отразилось стремление средневековых книжников несколько преувеличить успехи княгини-христианки. Но о широком распространении христианства среди русов еще до прихода к власти Владимира сообщается и в «Сборнике анекдотов и собрании блестящих рассказов» персидского автора Мухаммеда ал-Ауфи (первая половина XIII века). Да и рассказ летописи о том, как Ольга уговаривала сына креститься, можно понимать в том смысле, что княгиня не видела никаких препятствий к распространению христианства на Руси и предлагала принять крещение Святославу и его дружине.

Ольга не была «тайной» христианкой. Ей нечего было «таиться»: ведь стремление княгини к сближению Руси с христианскими странами поддерживали князья, входившие в союз и отправившие вместе с ней своих послов в Константинополь. Хотя христиан среди них, вероятно, было мало. В этих условиях «языческая партия» вряд ли могла совершить в Киеве переворот.