Мистическая Прага - Генри Болтон

К этим удивительным преданиям можно добавить твердую убежденность в том, что утки растут на деревьях, а падая с них в воду, превращаются в гусей, прекрасные русалки завлекают мужчин, желая их погубить, а водяные быки творят несусветные жестокости… абсурдное поведение приписывалось молодым гадюкам, райским птицам, пеликанам, тарантулам, скорпионам и «всякой живой твари, всякому ползучему гаду и всякому зверю». Искушение перечислить все странности, присутствовавшие в зоологии, очень велико, однако пора уж и остановиться.

В «Естественную историю» Плиния входит и ботанический раздел, где описано шестьсот растений. Комментаторы XVI столетия пытались дополнить его знаниями о мало известных видах, поскольку врачам, пользовавшимся в своей практике лекарственными травами, были необходимы точные сведения. Они начали составлять собственные коллекции и систематически их изучать. Первым, кто предложил классификацию по классам, порядкам, родам и видам, был уже упоминавшийся Конрад Геснер. В XVI в. появилось множество трактатов о растениях, самые ценные из них принадлежали перу Андреа Чезальпино, профессору ботаники в Падуе, предложившему классификацию по половым признакам, а также братьям Иоганну и Каспару Баугинам из Швейцарии, один из которых опубликовал систематический определитель растений, где синонимы были распределены по группам.

Появление в XVI в. ботанических садов послужило резкому обогащению знаний о растениях, в особенности о тех, что представляли ценность для медицины, — именно ради них и создавались первые сады. Первой в этом отношении стала Италия — сад в Пизе под покровительством Луки Чини был основан в 1544 г., и вскоре за ним последовали сады в Болонье, Падуе и Венеции, а в Парижском университете ботанический сад появился лишь в 1558 г. В Германии в то время существовали только частные ботанические сады, лучший из которых принадлежал доктору Иоакиму Камерариусу в Нюрнберге. Синапиус, о котором уже шла речь, создал императорский ботанический сад под покровительством Рудольфа II; впоследствии сад этот находился на попечении французского ботаника Шарля де Леклюза из Фландрии.

В ботанике, как и в зоологии, суеверий тоже было предостаточно, но они были связаны с медициной, поскольку травы использовались как средства от неудач столь же широко, сколь применялись для облегчения болезней.

В 1534 г. Андре Везалий, молодой фламандский ученый, выступил с опровержением анатомических описаний человеческого тела, сделанных Галеном. Этот отчаянно смелый человек украл с виселицы в окрестностях Лёвена труп повешенного преступника и с огромным риском для себя вскрыл его в собственной спальне. Везалий обнаружил, что Гален в своих рассуждениях основывался на строении низших животных. Он с превеликой осторожностью продолжил свои изыскания, которые заняли девять лет и завершились написанием классического трактата по анатомии человека, содержащего замечательные иллюстрации и подробнейшие описания частей тела. Некоторые иллюстрации к этой великолепной работе («De humani corporis fabrica»^[79], 1543) были сделаны Тицианом, другие — выполнены для Везалия его соотечественником Иоганном Калькаром, впоследствии учеником Тициана. Вскрытие трупов стало косвенной причиной смерти Везалия — согласно распространенному мнению, с которым соглашаются не все авторы, он был приговорен к смерти за вскрытие тела одного испанца еще до того, как больной умер. Приговор был смягчен благодаря вмешательству Филиппа II и заменен паломничеством в Святую землю. На обратном пути Везалия высадили на пустынном побережье острова Цанта, где он умер от голода в 1564 г.

Пока Везалий возглавлял кафедру анатомии в университете Падуи, его медицинская школа прославилась и сохраняла свое положение в течение еще двух веков. Италия была единственной страной, где за вскрытие трупов исследователю не грозило судебное преследование, а потому в университетах Падуи, Пизы, Болоньи и Неаполя анатомия и физиология получили наибольшее развитие. Фаллопий, пусть сегодня это и прозвучит дико, писал, что герцог Тосканский был столь любезен, что посылал к нему обреченных на смерть преступников, которых ученый убивал и затем вскрывал. Чтобы кратко описать прогресс изучения человеческого тела, пришлось бы написать целую книгу: Евстахиус, Аранциус, Варолиус — лишь немногие из великих имен, прозвучавших в то время; «Пикколомини заложил основы общей анатомии, описав клеточную структуру тканей, Койтер создал патологическую анатомию, Проспер Альпинус — диагностику, Платер — классификацию болезней, а Амбруаз Паре — современную хирургию» (Драпер).

Фабрициус описал клапаны в сосудах; Михаэль Серветус из Виллановы в Арагоне был первым, кто предложил идею легочной циркуляции, но талант не защитил его от преследований фанатичного Жана Кальвина, который обрек ученого на медленное сожжение за ересь в 1553 г.

Существование медицинской школы в Падуе было бы полностью оправдано, если бы она не сделала ничего, кроме как дала образование англичанину Уильяму Гарвею. Открытие Гарвеем кровеносной системы датируется 1616 г., когда он начал учить о ней своих студентов в Лондоне. Примерно сорок лет спустя в анатомических и физиологических исследованиях был впервые применен микроскоп… однако следует уже заканчивать это поверхностное исследование научного прогресса, кратко упомянув лишь еще о двух событиях, оказавших на него огромное влияние — это создание научных обществ и признание философии Бэкона.

Academia Secretorum Naturae была основана в Неаполе в 1560 г. Джованни Баптистой Порта, a Academia dei Lincei в Риме — в 1603 г. принцем Фредерико Чези. Первая была создана узким кругом друзей Порта, разделявших его интересы и периодически встречавшихся, чтобы вместе обсудить результаты экспериментов. Общество не слишком-то нравилось богословам, однако умело избегало преследований последних. Академия в Линце в самом начале представляла собой нечто вроде клуба, куда входило всего четыре человека, но впоследствии открыла свои двери «философам, которые жаждали знаний и желали посвятить себя изучению природы, и в особенности математики», но в то же время «не отвергали прелестей изящной литературы и филологии, как прекрасная оправа обрамляющих науку». Одним из самых выдающихся членов этого общества стал Галилей.