По дороге к счастью - Полина Груздева

Ознакомительный фрагментклассе девчонки обожали песни и пение. Специального кружка в школе не существовало изначально. Просто любительницы поп-музыки, Мусинова Аня и Мельникова Таня, приносили в школу пластинки.

− Ребята! — требовала внимания одна из них. — Что слушаем сегодня: «Главное, ребята, сердцем не стареть» или «Девчонки танцуют на палубе»? Наша классная разрешила.

− И ту, и другую! — звучали голоса.

И любители этих шлягеров, звучащих с проигрывателя грампластинок старенькой радиолы, кто как мог, подпевали Льву Барашкову или Майе Кристалинской и Иосифу Кобзону.

В холодные зимние дни, в безрадостную пасмурную погоду, когда в школьных окнах виднелась темно-серая туча и голые ветки урючины трепал занозистый ветер, опять же на длительных переменах, девчонки, выпихнув мальчишек с насиженных мест, тесной группкой умащивались возле горячей контрамарки, прикладывали к ней руки, бока, спины и опять пели. И тогда в их девичьем, безыскусном, но трогательном до слез исполнении вся школа слушала «Отговорила роща золотая», «Рябинушка», «Ой, цветет калина…».

На этом культурный досуг девятиклассниц во время школьных антрактов не заканчивался. Ажиотаж у Людки и ее подруг вызывали фото артистов. Каждая приносила в школу маленький черно-белый портрет обожаемого кумира, и, сгрудившись возле чьей-либо парты, девчонки глазели на красивых, с ослепительной улыбкой мужчин и женщин, вспоминали фильмы или песни, выражали восхищение умением и талантом своих любимцев.

Одним словом, девятый класс караулбазарской средней школы был совершенно не похож на те ученические сообщества, в которых прежде осваивала школьные науки старшая дочь Никитиных. Именно в нем зародившаяся в семье любовь девочки к поэтическому слову, к песенным мелодиям нашла желанную пищу.

Вместе с Людкой тяга к прекрасному, воплощенному в творениях, прежде всего, народных, входила в рост и крепла. И уже где-то в тайниках юной души рождалось хотение что-то и самой выразить в ритмической форме. Но это не был, как когда-то в «Артеке», всплеск чувств, вырвавшийся наружу в рифмованных строчках. Это был только зародыш чего-то более зрелого, не сознаваемый его носительницей. Он еще только развивался на почве переживаний, моментов радости и разочарования, неясных девичьих мечтаний. Воплотиться во что-то существенное это желание творить еще не могло.

Глава 5

На две ступеньки выше

Школьная жизнь бежала по накатанной дороге, когда пришло время Людке вместо «Взвейтесь кострами, синие ночи!» запеть другую песню.

− Слушай, Никитина, тебе ведь уже четырнадцать? — как-то на перемене обратился к ней с вопросом Черкашин Андрей, комсомольский вожак класса.

− Ну, четырнадцать, исполнилось шестого августа, − подтвердила Людка, обратив на парня пытливый взгляд.

− А комсомолкой хочешь стать?

− Ой, Андрюшка, конечно хочу! — засияла медным пятаком одноклассница. − А что для этого нужно?

− Рекомендация нужна, коммуниста или двух комсомольцев. Потом заявление напишешь. Мы его на комсомольском собрании рассмотрим. Если примем, будешь готовиться к собеседованию в райкоме комсомола.

− А как готовиться?

− Надо выучить устав, знать главных людей партии и комсомола, знаменательные даты.

− И все?

− А еще ответить на вопрос: почему ты хочешь стать комсомолкой?

Почему? Если бы у нее спросили об этом в интернате, она бы знала, что ответить. К концу выпускного класса все ее одноклассники были комсомольцами. Они — и Рашид с ними − ходили на комсомольские собрания, потом выполняли какие-то тайные поручения. Все, кроме нее одной.

− Примите меня в комсомол! — просила она у Родионовой Тамарки.

− Не положено, − отвечала та и отмахивалась от Людки как от мухи. − Ты еще малолетка.

− Ну и что! Что, я хуже других? Я тоже хочу выполнять комсомольские поручения, а не пионерские.

− Не хуже − младше всех в классе. Людка, не приставай! Будешь ты еще комсомолкой.

«Конечно, буду! — думала девочка. — Но я хочу сейчас!»

И вот теперь никаких препятствий нет — ее зовут в комсомол. Но Рашид уехал к себе домой, она оказалась в Караулбазаре. Так зачем же ей становиться комсомолкой?

«Надо подумать, − решила она. — А сейчас нужны рекомендации».

Проблему с рекомендациями устранили быстро, и в начале октября прошло классное комсомольское собрание, на котором заслушали заявление Никитиной, оценили ее ученические и человеческие качества и постановили рекомендовать для вступления в ряды молодежной комсомольской организации. Против не выступил никто. Людка, вся в волнении и страхе перед предстоящим событием, начала готовиться к приему в райкоме комсомола.

− День рождения комсомола … 29 октября 1918 года, − мурлыкала она после уроков во дворе своего дома, сидя на деревянном топчане и держа в руках небольшого размера тоненькую брошюру и карандаш.

Затем открывала книжку, на обложке которой заглавными буквами было написано: «Устав Всесоюзного Ленинского Коммунистического Союза Молодежи», читала молча и вслух: «Весь смысл своей деятельности комсомол видит в осуществлении решений партии и Советского правительства, претворении в жизнь великой Программы построения коммунистического общества в СССР».

— Значит, нужно построить коммунизм, − резюмировала она. — А чтобы это сделать, строители коммунизма должны быть стойкими, высокообразованными и трудолюбивыми. Такими юношей и девушек воспитывает комсомол. Вообще, какими должны быть комсомольцы, прописано в моральном кодексе строителей коммунизма. Там и про любовь к Родине, к странам социализма, про труд на благо общества.

А вот коротко и ясно: кто не работает, тот не ест (справедливо: что будешь есть, если денег не заработаешь?);

каждый за всех, все за одного (правильно, если Джафарову Мансуру не дается физика, помоги, кто может, выручай отстающего товарища!);

человек человеку — друг, товарищ и брат (значит, все люди — друзья? Если бы так было на самом деле!).

Солнце, осеннее, теплое, греет спину. По двору носится ребятня. Но Людке она не мешает. Девочка откладывает карандаш и брошюру в сторону. Вытянув сцепленные над головой руки, откидывается назад. Потягивается, глядя в облачное небо. Вздохнув, снова углубляется в изучение важного комсомольского документа, выделяет карандашом главное.

− Людка, что читаешь? — вышедшая из дому Валька останавливается возле сестры, смотрит на нее прижмуренными от солнца серыми глазами.

− Устав! — отвечает сестра.

−

---

Конец ознакомительного фрагмента Купить полную версию книги

---