Я видела детство и юность XX века - Ирина Эренбург

12 августа.

Сводка: Армавир, Краснодар, Майкоп, Новочеркасск. На самом деле и Минводы. Продолжают наступать. Плохо с Индией^[128].

В Институте психологии: тишь да благодать, бюрократизм. Война отсутствует. Левитов^[129] занят пользой свежего воздуха. Читает лекции о характере: «Когда влюбляются, меняется характер». А когда ведешь танк на таран?

Приехал Каплер. Сдала детей. Выступала по радио — последний раз. Окончательно отказалась — все Марти^[130].

У Лепешинской лежит плитка шоколада на тахте!!

Илье в клубе дали полкило масла.

Над Москвой летал французский самолет.

Прилетел де Голль^[131].

13 августа.

Приехал Бальтерманц, привез мед.

Слухи, что у Котельникова лучше. Черчилль прилетел на самолете, который я вчера видела.

Допрос лифтерши насчет Насти — хотят все приписать маме. Идиоты.

Купила Софе зажигалку.

18 августа.

О Черчилле рассказывали фотокорреспонденты. Встречал Молотов. Банкет в Кремле. Все были веселые. Сталин не провожал. Сегодня коммюнике: впечатление холода.

Сводка вечером: Майкоп, сегодня — подход к Прохладной.

Я попросила выпустить Настю — все равно не вернуть рукопись книги Бориса, которую она сожгла. Хитрая дура: ждала немцев, а повесила на видном месте фотографию Пассионарии^[132] с надписью Илье!

Получила карточки.

Взялась собирать материал о Шостаковиче.

Наташа стала донором.

Я чувствую Борю ежесекундно, но перестала его видеть — ужас!

20 августа.

На фронте как будто немножко лучше. Второго фронта не будет. Вчера англичане сделали маленький десант в Дьеппе. Все мура.

Спала одетая, со светом.

Люба вставила зубы: «Зачем я столько лет мучалась?» Занимается английским языком.

Хейфиц бросил Жеймо^[133]. Массовые разводы.

Ищу комнату.

Папа говорит Наташе: «Если будешь так есть, не хватит огорода». Совершенно серьезно!

26 августа.

Сводка: северо-западнее Сталинграда. Говорят — немцы на Эльбрусе.

Девочка Мадлен: «А зимой Уголек станет белым?»

Была в «Заветах». Именины папы. Солнце. На Ленинградском — наше наступление. На юге нехорошо. На душе тоже.

31 августа.

Сводка: никаких новостей, может быть, мы остановили их? Вчера ночевала Софа. Ночью вспоминали: жуткую мы жизнь прожили, но был Боря.

Илья ужасно выглядит. Собирается на фронт.

В парикмахерской надпись: «Приходите со своими бигудями. У нас нет».

10 сентября.

Бои в Сталинграде на улицах. Сколько за год они взяли!

Пока не писала, пал Новороссийск. Приехал из Ленинграда Славин. У меня была Дженни, теперь до нее дошло. Я была в госпитале. Все хотят рассказывать. Очень страшен человек, пробывший год в плену: по-детски радуется, что его не отправили в Сибирь. Сегодня приезжает Альтман. Я должна выехать из этого дома. Бесприютно. Виделась с французским летчиком, знакомым Наташи Столяровой^[134], рассказывал, что в Лондоне нет сахара — приятно. Все равно им там хорошо.

16 сентября.

Бои в Сталинграде невиданные. Хожу по госпиталям. Смоленский партизан плакал, это страшно. Приехал Рохович: бежали от Ворошиловграда до Сочи. На фронте дела лучше. Мама — огород, снижение цен на овощи. Альтман мрачный — неприятности в газете. Вселяет в кабинет Сливкера^[135]. От Ины ноющее письмо. Таня была в Поленово: голая загорала на островке — на нее пикировал самолет с черным крестом.

Боренька, боюсь зимы. Не верю, что больше тебя не увижу.

У Бузу^[136] рак. Илья в лучшем состоянии.

27 сентября.

На фронте лучше. Оперировали Бузу. Каплер показывает фото Таси^[137]. Она все время присутствует в разговоре. Забота о Меггере. Любовь причудливая штука.

28 сентября.

Завтра Илья уезжает на фронт. Боюсь за него. Вчера сидели Нина и Рохович. Тема лишен звания и оружия. Очень огорчена за Ольгу. Бузу ходит с раной после операции. Девочки прислали мед, кофе и масло.