Мистика древних курганов - Евгений Яровой

Об этом когда-то многочисленном и воинственном народе ученые до недавнего времени знали лишь по древним мифам, глухим историческим преданиям и отрывочным клинописным текстам ассирийских царей. Об их храбрости и мужестве красочно писали такие историки и известные поэты античного мира, как Гомер и Страбон, Гесиод и Каллимах. Античный миф, историческое предание и ассирийские клинописные тексты создали представление о киммерийцах как о воинственном и жестоком народе. Пока трудно сказать, когда они вышли на историческую арену. Это было неизвестно даже греческим хронографам, сообщавшим, что первое вторжение киммерийцев в Элиду и Ионию произошло еще при Гомере или незадолго до его времени.

_{Киммерийцы. Изображение на ионийском саркофаге}

_{из Клазомен. VI в. до н. э.}

«Закатилось солнце, — рассказывается в «Одиссее», — и покрылось тьмою все в пути, а судно наше достигло пределов глубокого Океана. Там народ и город людей киммерийских, окутанные мглою и тучами; и никогда сияющее солнце не заглядывает к ним своими лучами — ни тогда, когда восходит на звездное небо, ни тогда, когда с неба склоняется к земле, но непроглядная ночь распростерта над жалкими смертными…» Другое упоминание о киммерийцах, хотя они и не названы собственным именем, содержится в «Илиаде»: «Зевс, приблизив троянцев и Гектора к ахейским судам, оставил их… а сам обратил вспять светлые очи, взирая вдаль на землю конеборных фракийцев… и дивных гиппемологов-млекоедов, бедных и справедливейших людей». Известный поэт Гесиод, живший в VIII или VII веке до нашей эры, называет киммерийцев народом «доителей кобылиц», а неустрашимость киммерийских женщин, наряду с мужчинами смело вступавших в бой с любым противником, стала легендой у многих народов Античности.

В знаменитом гимне «К Артемиде» у поэта и ученого Каллимаха (IV–III в. до н. э.) имеются следующие строчки, посвященные храму Артемиды в Эфесе — одному из семи чудес света античного мира: «Заря не узрит никакого храма ни святее, ни богаче его: он легко превзойдет и Пифон. Поэтому-то наглец Лигдамис и пригрозил разрушить его и привел бесчисленное войско доителей кобылиц киммерийцев, которые живут отдельно от других у самого пролива Инаховой телицы. О жалкий царь, как он ошибся! Ни ему самому, ни кому-нибудь другому, чьи повозки стояли на Каистрийском лугу, не суждено было вернуться в Скифию…» Этот гимн был написан в III веке до нашей эры, когда киммерийцы уже сошли с исторической арены. Поэтому неудивительно, что они упоминаются в контексте со скифами — современниками поэта.

Но у «отца истории» Геродота исторические факты уже решительно преобладают над мифом. От причерноморских греков-колонистов и скифов он узнал, что вся Понтийская степь, то есть современное Северное Причерноморье, которая в его время была занята скифскими племенами, когда-то принадлежала киммерийцам. Он выяснил, что именно скифы, пришедшие из глубин Азии, после жестоких сражений вытеснили киммерийцев с их земель. Именно тогда и произошла последняя битва киммерийских царей, не пожелавших оставить свою родину в низовьях Днестра.

Все эти отрывочные данные давно пробудили у археологов особый интерес к этому легендарному народу. Очень долгое время было исключительно сложно выделить археологические памятники киммерийцев эпохи раннего железного века и сопоставить их с историческими источниками. Да и встречались они исключительно редко. Изучение культуры киммерийцев сдерживало и то, что почти всегда их погребения были ограблены в различные исторические эпохи. Только лишь в конце XX века в связи с широкими археологическими исследованиями в зонах новостроек стали изредка встречаться своеобразные погребальные памятники этого исчезнувшего народа. Благодаря им удалось составить определенное представление об уровне его материальной и духовной культуры. Киммерийские захоронения относительно хорошо изучены на Украине, но далее к западу продолжительный период они не были известны. Лишь полевой сезон 1982 года принес долгожданную встречу с этим воинственным народом — ровесником древнейших государств мира.

Раскопки четвертого кургана у села Глиное Слободзей-ского района, расположенного недалеко от Днестра, совсем не предвещали открытий киммерийских погребений. Три первых» кургана, исследованные в этой группе несколько ранее, были возведены в эпоху бронзы, и мы не сомневались, что последняя курганная насыпь является их ровесницей. Не противоречили этому ни вскоре обнаруженные в центре кургана дубовые бревна, густо обмазанные белой глиной, ни появившийся материковый выброс из захоронения. Правда, при дальнейшей зачистке несколько насторожили размеры погребального пятна, площадь которого составляла 16 квадратных метров, да и большой выброс глины, обнаруженный на уровне древней степи, свидетельствовал, что глубина ямы значительно превышает два метра. Редким элементом обряда явилась и толстая «войлочная» накидка, остатки которой отлично сохранились под деревянным накатом перекрытия. Тогда была выдвинута вторая гипотеза: в кургане захоронен скиф. Ведь именно в скифскую эпоху готовились погребальные сооружения особенно крупных размеров. Но первые же часы дальнейшей расчистки показали, что все наши предположения не соответствуют действительности.

В заполнении ямы сразу же стали встречаться крупные фрагменты толстостенной керамики. Черный цвет обожженной глины и следы тщательного лощения на их внешней поверхности определенно указывали на время изготовления сосудов — эпоху раннего железного века. Когда керамики было найдено более чем достаточно и не составляло труда определить формы трех сосудов, ситуация прояснилась окончательно: уже никто из археологов не сомневался, что это центральное захоронение принадлежало киммерийцу! Почти у всех появилась робкая надежда: а вдруг погребение не ограблено в древности? Тогда можно было бы ожидать самых фантастических находок! Но увы!..

Два обнаруженных вскоре грабительских хода похоронили наши надежды окончательно. Самое поразительное, что они безошибочно вели в центр погребальной камеры, хотя и начинались в различных полах кургана, в нескольких десятках метров от центра. Сразу же вспомнилось шуточное изречение одного известного археолога: «Ничего удивительного, если погребение ограблено в древности, — у умершего было слишком много любящих родственников!» Стало также понятно, откуда в насыпи появились фрагменты разбитых сосудов: грабители вынесли все ценное, даже разбили и выбросили керамику. Надеяться на что-либо интересное в данном случае не приходилось. Но и наш пессимизм в итоге также не оправдался…

Когда яма была окончательно зачищена, предстала редкая картина: грабители не тронули погребенного! Скелет мужчины 40 лет лежал скорченно на левом боку, головой на юг — в позе, характерной для киммерийских племен и совершенно неизвестной у сменивших их скифов. Унеся все ценности, грабители не захватили с собой посуды с едой, но перед уходом намеренно разбили их на мелкие куски. После кропотливой работы реставратор из Киева Лариса Дубровская восстановила три сосуда, один из которых превышал полметра в диаметре. Кроме керамики в погребении были обнаружены астрагалы овцы для игры в кости, ребра и трубчатые кости животных со следами полировки — остатки специальных скотоводческих орудий для доения кобылиц. Вот и все. Казалось бы, совсем не много.