Кому мы обязаны "Афганом" - Аркадий Жемчугов

* * *

14 октября. В расквартированной в пригороде Кабула 7-й пехотной дивизии вспыхивает вооруженный мятеж сторонников Тараки. Мятеж жестоко подавлен, причем не без помощи советских военных советников.

20 октября. «Мы прибыли в Кабул, — вспоминает командир «Зенита» полковник А. Поляков. — На следующий день я был представлен представителю Председателя КГБ, генерал-лейтенанту Б. С. Иванову, руководителю Представительства КГБ Л. П. Богданову и офицеру безопасности т. С. Бахтурину, через которого я решал все текущие дела…

В конце октября в отряд прибыла еще одна группа сотрудников КГБ. Эта группа была размешена примерно в трехстах метрах от нашей виллы.

Увеличение численности отряда нас несколько озадачило, ибо конкретных задач для отряда пока никто не определил…

С нашей стороны, конечно, предпринимались необходимые меры по конспирации и прикрытию, но вместе с этим все мы чувствовали, что афганские спецслужбы знали, кто мы такие…

Несмотря на указанные обстоятельства, мы не могли сидеть сложа руки. Речь шла не только о тщательном изучении Кабула и его окрестностей, но и о выявлении и изучении объектов, представляющих интерес для разведывательно-диверсионного подразделения, каковым, по сути, являлся отряд «Зенит».

В результате плодотворной и творческой работы всего личного состава отряда к исходу ноября месяца была отработана достаточно подробная карта-план г. Кабула с нанесенными на нее политическими, военными, административно-хозяйственными объектами г. Кабула и другими объектами, представляющими оперативный интерес».^[199]

25 октября. В Прагу направляется сотрудник КГБ А. В. Петров с задачей привезти из Чехословакии в Москву Б. Кармаля, которого Старая площадь облюбовала как следующего после Амина руководителя Афганистана. Прибыв в Москву, Б. Кармаль вместе с А. Ратебзад, А. Сарвари, С. М. Гулябзоем и А. М. Ватанджаром приступили к разработке политической платформы второго этапа Саурской революции и конкретных планов по ее реализации, исходя из рекомендаций Старой площади. Но Хафизулла Амин об этом не знал. Он не терял надежды завоевать благосклонность Старой площади. Он бомбил ее телеграммами с просьбой о помощи.

Ноябрь

3 ноября. Совпосол А. М. Пузанов информирует X. Амина о том, что советское руководство «удовлетворено мерами, предпринятыми афганским руководством в сфере строительства партии и государства» и готово принять его в Москве.

X. Амин просил об этом в беседе с В. Заплатиным и выражал готовность уйти с постов генсека НДПА и председателя Ревсовета ДРА, если Старая площадь этого пожелает.

10 ноября. Из Москвы в Кабул возвращается представитель Председателя КГБ в Афганистане Б. С. Иванов. Своим ближайшим коллегам — руководителю представительства КГБ в ДРА Л. П. Богданову и резиденту КГБ в Кабуле — он сообщает о принятом на Старой площади решении об оказании практического содействия «здоровым силам Афганистана», выступающим за свержение режима Амина, и ставит задачу — приступить к проработке и проведению конкретных мероприятий в этом направлении.

17 ноября. По каналам КГБ в Москву из афганской столицы поступает шифровка о том, что X. Амин напоминает о своей просьбе направить в Кабул батальон советских военнослужащих для его личной охраны.

20 ноября. Представитель КГБ в ДРА докладывает в Москву о том, что X. Амин опять ставит вопрос о направлении в Кабул батальона советских военнослужащих для его личной охраны.

21 ноября. А. М. Пузанов покидает Кабул. Его отзывают в Москву по указанию A.A. Громыко с явно вымышленной формулировкой — «в связи с его многочисленными просьбами». В действительности же на его замене неоднократно настаивал X. Амин, открыто заявляющий, что «советский посол поддерживает оппозицию и вредит мне».

На Старой площади работа А. М. Пузанова на посту посла в ДРА была признана «неудачной». Его отправили на пенсию.

26 ноября. В Кабул прибывает Фикрят Ахмедзянович Табеев, новый посол СССР в ДРА, до этого — первый секретарь Татарского обкома КПСС.

30 ноября. Политбюро ЦК КПСС принимает очередное Постановление по Афганистану. Его проект был представлен A.A. Громыко, Ю. В. Андроповым, Д. Ф. Устиновым и Б. Н. Пономаревым. В нем, в частности, отмечалось:

— В лице Амина нам приходится иметь дело с властолюбивым, отличающимся жестокостью и вероломством деятелем. В условиях организационной слабости НДПА и идейной незакаленности ее членов не исключена опасность того, что ради сохранения личной власти Амин может пойти на изменение политической ориентации режима.

— Настораживают поступающие сигналы о налаживании Амином контактов с представителями правомусульманской оппозиции и вождями враждебных правительству племен, в ходе которых с его стороны проявляется готовность договориться с ними о прекращении ими вооруженной борьбы против нынешнего правительства на «компромиссных» условиях, фактически в ущерб прогрессивному развитию страны.

— В последнее время отмечаются признаки того, что новое руководство Афганистана намерено проводить более «сбалансированную политику» в отношениях с западными державами. Известно, в частности, что представители США на основании своих контактов с афганцами приходят к выводу о возможности изменения политической линии Афганистана в благоприятном для Вашингтона направлении.

— Поведение Амина в сфере отношений с СССР все более отчетливо обнажает его неискренность и двуличие. Заявляя о готовности укреплять дружбу с СССР, на практике Амин не только не принимает мер по пресечению антисоветских настроений, но и сам фактически поощряет подобные настроения. В частности, по его инициативе распространяется версия о якобы причастности советских представителей к «попытке покушения» на него во время событий 13–16 сентября с.г.

— В Народно-демократической партии Афганистана и в афганской армии сохранились здоровые силы, выражающие серьезную озабоченность складывающейся обстановкой в стране. Однако эти силы разобщены и находятся по существу на нелегальном положении.

И далее:

«С учетом изложенного, и исходя из необходимости сделать все возможное, чтобы не допустить победы контрреволюции в Афганистане или политической переориентации X. Амина на Запад, представляется целесообразным придерживаться следующей линии:

— Продолжать активно работать с Амином, не давая ему поводов считать, что мы не доверяем ему и не желаем иметь с ним дело.

— При беседах с лицами, дружественно настроенными к СССР и обеспокоенными судьбой Апрельской революции, не создавать впечатления, что нами одобряется все происходящее сейчас в Афганистане, не отталкивать таких лиц.

— Военную помощь Афганистану оказывать сейчас в ограниченных масштабах. От дальнейших поставок тяжелого вооружения и военной техники пока воздержаться.

— От направления в Кабул по просьбе Амина советского воинского подразделения для личной охраны воздержаться.