Серенада для Нади. Забытая трагедия Второй мировой - Омер Зюльфю Ливанели

Когда Максимилиан снова отложил скрипку, господин Ардити тихонько вышел из комнаты, а его жена завела разговор: она рассказала, что поможет Наде, когда та приедет, покажет ей Стамбул, чтобы она почувствовала себя как дома.

Между тем после недолгого отсутствия вернулся Ардити, неся бутылку красного вина. Они подняли бокалы за Надю. Ардити занимался экспортом железа и был настоящий весельчак.

Супруги расстроились, узнав, что Надя потеряла ребенка, но все вместе решили, что сейчас не время об этом думать. Тем более, у Вагнеров еще будут дети.

Ардити верили, что Надя непременно найдется. Робер Ардити предложил профессору помощь: у него были деловые связи в Румынии, и с их помощью можно было попробовать разыскать Надю и вывезти в Стамбул. Но где же ее искать?

Профессор сообщил им все обрывочные сведения, которые успел собрать на тот момент. По просьбе соседа, он принес ему бумагу и ручку. Ардити начал записывать, задавал вопросы: имена родителей Нади, название их городка, есть ли родственники в торговле, с которыми можно связаться…

Максимилиан все это знал, он рассказал Ардити даже то, чего он не спрашивал. Рассказал, как нацисты убили родителей Нади, дал адрес их дома в Румынии.

С того дня Максимилиан начал часто встречаться с соседями снизу, ему становилось легче от общения с ними. Робер Ардити сообщал о своих трудах по поиску Нади. Даже рассказывая о бесплодных попытках, он все равно шутил. Это был чувствительный, но в то же самое время жизнерадостный человек.

Однажды господин Ардити вбежал по лестнице наверх. Едва переводя дыхание, он позвонил в дверь. Он был так взволнован, что не мог устоять на одном месте. С того вечера, когда они слушали музыку и пили вино, прошло около двух месяцев. Когда Максимилиан открыл дверь, Ардити, не дожидаясь вопроса, сообщил радостную новость – Надя нашлась.

Оказалось, она уехала в родной городок и начала работать у румынского портного, старого друга своего отца. Но положение было опасным, в стране все чаще убивали евреев. Нужно было как можно скорее увезти ее оттуда.

Профессор решил написать Наде письмо. Обменяв все накопленные деньги на доллары, он вложил их в конверт и вручил господину Ардити с просьбой передать Наде. С этими деньгами и свидетельством о крещении она могла добраться до Стамбула, а Робер Ардити даст ей имена нескольких человек, которые ей в этом помогут.

Спустя месяц от румынских коммерсантов пришла новость: Надя получила письмо и деньги и приедет в Стамбул на корабле, который отправится из порта Констанцы.

Когда Макс получил это известие, до отправления судна оставалось пять дней. Даже если путешествие займет два дня, самое позднее через неделю Надя окажется в их доме в Стамбуле, рядом с Максом, в их постели.

Матильда предложила украсить дом и устроить торжественный прием в честь прибытия Нади. Всю еду она приготовит сама. Профессор был так счастлив, что без конца целовал то мистера, то миссис Ардити.

На следующий день он поделился своей радостью с турецкими и немецкими коллегами в университете. Все поздравляли профессора. По прибытии Нади они вместе навестят и монсеньора Анджело Ронкалли, и Шумми. Каждый день профессор заново убирал квартиру, украшал ее цветами.

Та неделя прошла в радостном волнении, однако тянулась ужасно медленно. Когда оставалось сто два часа, профессор говорил, что мрачные дни подходят к концу, заканчиваются кошмарные месяцы разлуки. Когда оставалось семьдесят четыре часа, напряжение стало невыносимым. Когда оставалось семнадцать часов, он стал говорить, что не выдержит, не сможет ждать так долго.

На самом деле все подсчеты времени прибытия Нади основывались на догадках, причем на оптимистичных догадках. Когда Макс предположил, что оставалось двенадцать часов, он поехал туда, где Босфор соединялся с Черным морем, и принялся ждать недалеко от гробницы Телли-Бабы[99]. С того холма открывался величественный, дикий вид на Босфор и Черное море. Корабль должен был пройти там.

Профессор арендовал такси, чтобы оно все время сопровождало его до приезда Нади. Так они принялись ждать: шофер Ремзи курил сигареты, а Максимилиан, глядя в бинокль, изучал горизонт.

Уже миновали те семнадцать часов с тех пор, как он говорил, что не может больше ждать, что так долго не выдержит. Миновали и другие семнадцать часов.

Вскоре к ним подошли охранявшие район солдаты – время было военное, и двое мужчин, изучавшие окрестности с высокого холма, вызвали подозрение. Однако, узнав историю профессора, они не стали возражать.

На следующий день Макс в бинокль разглядел очертания корабля, шедшего в сторону Босфора. Затаив дыхание, он смотрел, как тот приближается. Когда судно подошло на достаточное расстояние, он увидел, что это старая посудина, которая, вероятно, сломалась, потому что ее тащил на буксире небольшой корабль. На палубе было полно пассажиров. Макс не мог быть уверен, что это то самое судно. Сгорая от нетерпения, он подождал еще немного. Наконец корабль приблизился к Босфору, и Макс смог прочитать в бинокль его название: «Струма»!

Да, долгожданный корабль прибыл. Наконец Надя была в турецких водах, в паре километров от Макса. По мере приближения, можно было разглядеть пассажиров. Силясь увидеть Надю, Максимилиан никак не мог различить ее в толпе.

Когда корабль проходил мимо них, он оказался совсем близко. Люди на старом судне выглядели усталыми и измученными. На палубе все стояли друг у друга на головах. Профессор напрягал зрение, но увидеть Надю не мог.

Они начали следовать за кораблем на машине по дороге вдоль берега. Корабль остановился вблизи Топхане[100]. Профессор вышел из машины на набережной, Ремзи последовал за ним. Они хотели забрать Надю: Ремзи переговорил с лодочниками, и они, запрыгнув в моторную лодку, поплыли к кораблю.

«Струма» выглядела так, будто вот-вот затонет. Она была погружена в воду значительно ниже ватерлинии и казалась невероятно грязной. Максимилиан ни о чем другом не думал, кроме как забрать Надю немедленно и отвезти ее в их уютную квартиру. Однако корабли береговой охраны не позволили им приблизиться. Офицеры махали руками, чтобы они возвращались назад, свистели и кричали: «Карантин! Карантин!» Пришлось вернуться на берег. Вероятно, необходимо было провести медосмотр и паспортный контроль.

Но шли часы, а ничего не происходило. Профессор направился в портовую администрацию. Там он показал свое удостоверение и попросил встречи с начальником. Начальник объяснил ему, что «Струма» следует в Палестину, но остановилась в порту Стамбула из-за поломки двигателя.

– А моей жене не нужно в Палестину, она сойдет в Стамбуле. Неужели нельзя высадить ее на берег?

– Нет, – покачал головой начальник. – Нам поступило распоряжение никого не