Сибирская Вандея. Судьба атамана Анненкова - Вадим Гольцев

Александр Михайлович Ионов родился в 1880 году. Его отец был известен всему военному и учёному миру как начальник Памирских экспедиций и атаман-устроитель Семиреченского войска.

По окончании 2-го Оренбургского Кадетского корпуса и Константиновского артиллерийского училища А.М. Ионов вышел в 3-ю конную батарею, но вскоре перевёлся в Туркестанскую конную батарею.

Окончив Императорскую Николаевскую Военную Академию, он пожелал пройти службу в пехоте, где и откомандовал на ценз^[205] ротой.

С переводом в Генеральный штаб он остался в Семиречье и в годы Великой войны последовательно занимал должности начальника штаба дивизии, в частях кавалерии, казачьих и пехоты. Он побывал на разных фронтах, не исключая Кавказского. При операциях Сарыкамышского периода он руководил боями, являясь начальником штаба соединённого большого отряда и удостоился высоких боевых наград — ордена Святого Георгия 4-й степени и Георгиевского оружия.

В июле 1917 года полковник Ионов принял 2-й Семиреченский казачий полк, стоявший в иранском городе Астрабаде и в этой должности закончил Великую войну, приведя полк на родину, где у власти были уже большевики. Семиреченское казачество, однако, не признало власти советов и вступило с ними в борьбу.

Заседавший в те дни Войсковой круг избрал в Войсковые атаманы полковника Ионова и благословил его на тернистый путь борьбы с советами. С этого дня — 26 февраля 1918 года — и началась его служба Белому делу^[206]. Дополним эту характеристику описанием подвига Ионова, за совершение которого он был удостоен ордена Святого Георгия 4-й степени. В представлении о награждении указывалось, что Генерального штаба подполковник Александр Ионов 19 декабря 1914 года, исполняя должность начальника штаба 4-й Туркестанской стрелковой дивизии, под сильным артиллерийским и ружейным огнём противника произвёл личную разведку, составил план дальнейших действии и, не имея связи с командованием бригады, проявил инициативу и приказал 14-му и 16-му Туркестанским стрелковым полкам занять позицию у Кетека и высоты 808, что дало возможность выдержать Карауганские бои в течение двух недель. Непростая одиссея выпала на долю 2-го Семиреченского казачьего полка, который должен был возвратиться домой, вобрав по пути все части семиреков, стоявшие в Туркестане. Надо было прорваться, если потребуется, силой, сохранив оружие, или, в крайнем случае, сдать его представителям мусульманской армии Временного правительства автономного Туркестана.

Перипетии самоопределения в борьбе и сомнениях, трудный путь домой хорошо представлены М.Б. Митропольской, которая отмечает, что в дальнейшем полк и запасная сотня (631 казак) решили встать под красные знамёна. Они выбрали, таким образом, хоть красную, но Россию, хотя советскую, но территориальную автономию, сомнительное, но всё-таки какое-то социальное согласие^[207].

Видя раскол между казачеством и крестьянством, Ионов решил ликвидировать его путём оказачивания крестьянства северного Семиречья. Свои соображения он доложил Колчаку, и тот их одобрил.

20 декабря 1918 года Ионов издал приказ № 33/6, в котором писал: