Королевские сестры - Виктория Холт

— Но я остаюсь в Кокпите.

— Боюсь, они этого не позволят.

— Посмотрим. Посмотрим.

Ему не оставалось ничего другого, как удалиться в Сент-Олбанс.

— Ненадолго, — свирепо сказала Сара.

***

Она отправилась к Анне за утешением, и это был один из тех редких случаев, когда Анна видела, как Сара плачет.

— Моя дорогая, дорогая миссис Фримен, — воскликнула Анна, и слезы потекли по ее пухлым красным щекам. — Умоляю вас, не плачьте так. Вы меня огорчаете. Я не могу видеть мою гордую миссис Фримен в таком состоянии.

— Я думаю о том, что он сделал. Если бы не он, их бы здесь не было. Он мог им помешать. Он помог усмирить Ирландию, он храбро сражался за них, и вот как они его вознаграждают. Отстранен от двора! Изгнан… и все по сфабрикованным обвинениям!

— Нельзя позволить им этого сделать, — бессильно проговорила Анна.

— Они уже это сделали, и более того, они только начали. Ты знаешь, что они сделают дальше. Они нас разлучат.

Анна внезапно рассвирепела.

— Никогда! — вскричала она.

Она обняла Сару и прижалась к ней.

***

Сара тихо оставалась в Кокпите, Мальборо был в Сент-Олбансе, и прошло три недели.

Шестого февраля, в день рождения Анны, ее пригласили в Кенсингтонский дворец на празднование.

— Я буду вас сопровождать, — объявила Сара.

— Конечно, дорогая миссис Фримен.

— Они не будут меня ждать. Они подумают, что я хочу спрятаться из-за так называемого позора моего мужа. Я покажу им, что ничто из того, что он когда-либо делал, не заставляет меня стыдиться. Я им горжусь. Удивляюсь, что они не запретили мне появляться при дворе, но пока они этого не сделали.

— Они знают, что я никогда не поеду без вас, — сказала Анна.

— Дорогая миссис Морли. Мое единственное утешение в беде.

— Дорожайшая миссис Фримен, на что же друзья, как не утешать друг друга в несчастье?

Они вместе покинули Кокпит, и когда карета принцессы проезжала мимо, народ приветствовал ее, но удивление людей было очевидным, когда они увидели, что ее сопровождает Сара Черчилль; весь город знал о позоре Мальборо и считал, что это положит конец его честолюбивым планам. Поэтому было странно видеть жену Мальборо в карете принцессы.

Когда они прибыли во дворец, их встретило еще большее удивление.

«Неужели жена Мальборо сошла с ума?» — шептались придворные. «Как ее могли принять при дворе, когда ее муж в опале?»

Сара прекрасно осознавала, какой переполох она вызвала; она шла на шаг позади принцессы Анны, высоко подняв голову, с презрением во взгляде, через королевские покои, где даже сейчас еще чувствовался слабый запах свежей краски, в парадные апартаменты, так любовно спроектированные Вильгельмом и оберегаемые Марией, туда, где ждали король и королева.

Анна сделала реверанс, Сара тоже, и когда Мария увидела последнюю, она едва смогла сдержать вздох ужаса и изумления.

Мария отвела сестру в сторону и холодно заговорила с ней. Сару она проигнорировала.

Многие попытались бы затеряться в толпе, но не Сара; казалось, она выставляла напоказ свое присутствие в королевских покоях, словно говоря: «Вы можете меня не хотеть, но я здесь и здесь останусь».

***

На следующий день принцессе Анне было доставлено письмо от королевы.

Надеюсь, вы отдадите мне должное и поверите, что я с величайшей неохотой сообщаю вам сейчас, что после случившегося леди Мальборо весьма неуместно оставаться с вами, поскольку это дает ее мужу справедливый предлог бывать там, где ему не следует. Я полагала, что могла бы ожидать, что вы сами заговорите со мной об этом; и король, и я, веря в это, так долго медлили. Но, видя, что вы далеки от этого и даже привезли леди Мальборо сюда вчера вечером, мы решили более не откладывать и сказать вам, что она не должна оставаться, и у меня есть все мыслимые основания считать ваш приезд с ней самым странным поступком, какой когда-либо совершался. И никакая моя доброта к вам (которая всегда готова истолковать все ваши поступки наилучшим образом) в любое другое время не помешала бы мне указать вам на это в тот же миг, но я учла ваше положение, и это заставило меня сдержаться и не подать вида тогда… Я говорю вам прямо, что леди Мальборо не может оставаться с вами при тех обстоятельствах, в которых находится ее супруг.

Сара, которая была с Анной, когда та читала это письмо, выхватила его у принцессы и дала волю своей ярости.

— Вы видите, как они с вами обращаются! Кто бы поверил, что вы наследница этой короны, когда с вами обращаются как со служанкой!

— Сара, нас не разлучат.

— Пока вы меня не уволите, я никогда не уйду, — был ответ Сары.

— Тогда что же мне делать?

— Вы можете написать ей и сказать, что возмущены ее недоброжелательностью и не намерены расставаться с леди Мальборо.

— Что они тогда сделают?

— Что они могут сделать? Выбирать тех, кого вы желаете иметь при себе, — ваше право.

И снова под диктовку Сары Анна написала сестре, и когда письмо дошло до Марии, та прислала приказ, чтобы леди Мальборо покинула Кокпит.

— Есть только один выход, — сказала Сара, — я должна покинуть Кокпит, так что если вы не хотите, чтобы нас разлучили, вы должны поехать со мной.

— Куда же нам ехать?

— Моя дорогая миссис Морли забывает, что она наследница престола. Найдется, клянусь, кто-нибудь, готовый предоставить ей жилье. Как насчет Сайон-хауса? Там было бы удобно. Я уверена, герцогиня Сомерсет не откажет вам в приюте, если вы попросите. Может, я распоряжусь, чтобы ей доставили письмо, пока мы будем готовиться к отъезду?

— О, дорогая миссис Фримен, вы обо всем думаете!

— Тогда пишите немедленно. Кто-то должен позаботиться о миссис Морли. Помните о ее положении, а в такие времена ей всегда нездоровится. Может случиться выкидыш. Я уверена, народ поймет, насколько жестоки ваша сестра и ее голландец, раз выгоняют вас на улицу в такое время.

Итак, Анна написала письмо, а Барбара Фицхардинг немедленно отправилась к своей сестре, чтобы сообщить, что Анна собирается переехать в Сайон-хаус вместе с Сарой.

Когда Вильгельм услышал это, он послал к герцогу Сомерсету, прося его отказать в просьбе принцессы Анны.

Будучи одним из первейших вельмож Англии, Сомерсет пришел в ярость