Старт Страны Советов. Революция. Октябрь 1917 - март 1918 - Александр Шубин

3 ноября большевики огласили в Совете свой политический проект в новых условиях: «Краевой властью является Центральная рада, причем фракция большевиков требует созыва съезда рабочих, крестьянских и солдатских депутатов для реорганизации Центральной рады в Центральную раду (Совет) Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов». Власть на местах должна перейти к Советам, которые должны проводить решения как Центральной рады, так и Советского правительства в Петрограде. Вместе с тем большевики поддержали идею созыва Учредительного собрания Украины.^[548] Уже 14 ноября они констатировали, что Центральная рада не пошла навстречу их предложениям, но продолжали признавать ее в качестве краевого правительства.

Киевская модель политического сосуществования сторонников Центральной рады и Советов распространилась и на другие центры Украины, включая Одессу и Харьков.

Центральная рада и ее исполнительный орган Генеральный секретариат не признали Совнарком правительством всей России, но были готовы урегулировать отношения с ним на основе равноправия. После Октября Центральная рада продолжала выступать с поддержкой проекта «однородного социалистического правительства», который в ее интерпретации приобрел федералистские черты. Рада стремилась к объединению как левых партий, так и территориальных образований в составе Российской Федерации. Их представители должны были войти в правительство.

25–26 ноября Генеральный секретариат направил приглашение ведущим национальным центрам России от Закавказского секретариата до Юго-Восточного союза создать такое правительство. Но инициатива не встретила отклика, только сосед Каледин выразил желание наладить отношения.

7 ноября Центральная рада приняла III Универсал, который провозглашал Украину автономной частью России, а Генеральный секретариат – правительством Украины в ее этнических границах. В III Универсале провозглашалось, что Киевская, Черниговская, Волынская, Подольская, Полтавская, Харьковская, Екатеринославская, Херсонская губернии и материковая часть Таврической губернии (без Крыма) входят в состав Украины. Однако на востоке и юге этой территории поддержка Центральной рады была слабее, чем в центральной части Украины.

До украинского Учредительного собрания Рада брала на себя законодательные полномочия. Универсал провозглашал, что в России больше нет признанного правительства и теперь необходимо вместе создавать общероссийские «государственные формы». Объявлялось о социальных реформах: отменялось право собственности на помещичьи земли и земли иных нетрудовых хозяйств, которые до Учредительного собрания должны были перейти к земельным комитетам. Провозглашался восьмичасовой рабочий день. Выступив за «равномерное распределение продуктов», Универсал поручал Генеральному секретариату труда вместе с организациями трудящихся установить государственный контроль над производством «с учетом интересов как Украины, так и всей России».^[549] Отменялась и смертная казнь. Национальным меньшинствам была обещана «национально-персональная» (национально-культурная) автономия. Как видим, внутриполитические решения Центральной рады были близки курсу II съезда Советов рабочих и солдатских депутатов в России.

Лидеры Центральной рады были националистами^[550] и социалистами, что определяло основное противоречие их политики. Им пришлось выбирать между целями национальной консолидации и социальными преобразованиями, которые ее неизбежно нарушают.

Но социальные преобразования практически не начались. Промедление с реформами определило падение влияния Рады – социальный фактор в условиях революции был важнее национального. Но в условиях противостояния более радикальному большевизму украинские социалисты пытались защититься от него национальным щитом.

В Киеве стала проводиться украинизация, выразившаяся прежде всего во введении государственного языка в официальный документооборот и систему просвещения. Как вспоминал член Рады от «меньшинств» А. Гольденвейзер, «предстоящая украинизация приводила в смущение всех неукраинцев, причастных к школе, науке, адвокатуре. Украинский язык, с которым впоследствии немного свыклись, вызывал аффектированные насмешки; никто не собирался учиться этому языку».^[551]

Если в городах такая политика не пользовалась большой популярностью, то село поддержало на выборах в Учредительное собрание именно украинские социалистические партии. Правда, выборы в украинское Учредительное собрание фактически провалились, так как они проходили уже в условиях военных действий.

Комментируя ситуацию, сложившуюся после принятия III Универсала, И. Михутина утверждает, что украинская государственность была провозглашена односторонним актом и не получила никакого «международно-правового оформления – ни признания другими государствами, ни установления границ путем согласованного размежевания с соседями, в том числе с Великороссией».^[552] Но как раз в это время ни о каком международном признании речи идти не могло – Украина не провозгласила независимость, и определение ее границ как автономной части России было исключительно внутренним делом России. Именно так этот вопрос рассматривался в Петрограде – Украина пока не учитывалась в международной расстановке сил. III Универсал был оспорен, например, Харьковским Советом, который призвал к проведению референдума о целесообразности вхождения губернии в состав УНР. Советы Донбасса тоже не хотели видеть его территорию частью Украины. И за пределами Донбасса в Екатеринославской губернии против Центральной рады выступали Советы Криворожского бассейна, Екатеринослава, Гуляйполя и др.

Свое кредо по вопросу украинской самостоятельности Ленин изложил 22 ноября: «Мы скажем украинцам: как украинцы вы можете устраивать у себя жизнь, как вы хотите. Но мы протянем руку украинским рабочим и скажем им: вместе с вами мы будем бороться против вашей и нашей буржуазии».^[553] Относится ли Центральная рада к понятию «буржуазия», предстояло выяснить в ближайшее время. Условием нормализации отношений с Украиной для большевиков было установление там Советской власти, то есть проведение съезда Советов. Сталин не исключал, что его можно провести вместе с Центральной радой.^[554] Большевики еще были готовы идти на компромисс с ней.