Джейн Остен и ее современницы - Елена Прокофьева

Во время одного из представлений на Полли, умолявшую помиловать ее жениха, обратил внимание сам герцог Боултон. Герцог был сражен. Впоследствии он купил театральную ложу, из которой впервые увидел Лавинию, и установил ее в приходской церкви. С этой скамьи ему приятнее было выслушивать проповеди, особенно если рядом сидели Лавиния, его любовница на протяжении последних двадцати лет, и трое их сыновей. Искусство настолько облагородило душу герцога, что после смерти супруги он взял актрису в законные жены.

Повторимся, это был не единичный случай.

Любовь к быстрой езде стала залогом семейного счастья сэра Джона Лейда, заводчика скаковых лошадей, и куртизанки Летиции Дерби. До сэра Джона у нее уже было несколько красочных романов: Летиция была боевой подругой разбойника Джона Шестнадцать Тесемок Рэнна, получившего странное прозвище за привычку подвязывать брюки у колена шестнадцатью разноцветными тесемками. Оплакав любовника, повешенного в 1774 году, Летиция сошлась с герцогом Йоркским, а уже через него познакомилась с принцем Уэльским, в чьей постели неизменно оказывались все дамы полусвета. Одним из приятелей-кутил принца был сэр Джон Лейд. Встретив Летицию, он сразу понял, что нашлась его вторая половинка. Как и сэр Джон, Летиция превосходно держалась в седле, любила выпить, а ее феноменальное умение сквернословить вошло в поговорку. Что еще нужно для гармонии? Не побоявшись скандала, сэр Джон сделал Летицию своей леди.

Леди Летиция Лейд

Респектабельность манила и Китти Фишер, одну из знаменитых куртизанок XVIII столетия. Наравне с Эммой Гамильтон, она была любимой моделью Рейнольдса, который часто рисовал ее в образе Клеопатры. Но если Клеопатра, по легенде, растворила жемчужину в уксусе, Китти шагнула еще дальше – положила между двух кусков хлеба банкноту в сто фунтов и съела ее, тем самым давая скуповатому любовнику понять, что такая малость ее не впечатляет. Тем удивительнее, что любительница дорогих сэндвичей вышла замуж не за аристократа, а за сельского помещика из Кента. Правда, вскоре после свадьбы Китти скончалась, по слухам, от отравления свинцовыми белилами, которыми она усердно мазала лицо. Перед смертью она завещала похоронить себя в своем лучшем бальном платье.

Китти Фишер

Элизабет Армистед-Фокс

Более успешным оказался брак бывшей проститутки Элизабет Армистед и политика Чарльза Фокса. Это был союз людей зрелых, самодостаточных и, что главное, равных. Ко времени их встречи в 1783 году Элизабет сравнялось 33, Чарльзу – 34. Она уже покорила высший свет и жила в свое удовольствие за счет ежегодных выплат, назначенных ей бывшими любовниками. Он был вождем партии вигов и заслужил ненависть консерваторов не только либеральными воззрениями, но и не слишком опрятной внешностью. Чаще всего мемуаристы в тон газетчикам упоминали его увесистое брюшко и заросли густых черных бровей. Вместе с друзьями Фокс регулярно посещал бордели, однако женщину такого класса, как Элизабет Армистед, он все равно не смог бы себе позволить – карточные долги опустошили его кошелек. Основой союза с Элизабет могла стать только любовь. И они полюбили друг друга.

Хотя должность министра иностранных дел отнимала у Фокса немало времени, он находил часок, чтобы провести время с Элизабет – в Лондоне или в загородном доме Сент-Эннс-Хилл, среди садов Суррея. Свою подругу он называл «дражайшая Лиз» и относился к ней с уважением, стиравшем память о ее прошлом. Окружающие были не настолько терпимы, и во время путешествия по Европе в 1788 году Элизабет с огорчением отмечала, что соотечественники приветствуют Чарльза, зато на нее смотрят как на пустое место. Презрение к любимой женщине было для Фокса нестерпимым.

Исправить положение мог только брак, и в 1795 году Фокс сделал ей предложение. Но Элизабет колебалась. Что, если брак с бывшей блудницей помешает карьере Чарльза? Вдруг они станут изгоями в глазах всего света? Опасалась она и за свою свободу, ведь после свадьбы муж взял бы под контроль все ее имущество. За несколько недель до назначенной даты венчания она прислала Фоксу отказ.

В ответ он написал ей следующее письмо: «Дражайшая моя Лиз, в среду я получил твои письма, как всегда ласковые, но исполненные сомнений, впрочем, совершенно необоснованных. Уверяю тебя, что давно уже тщательным образом обдумал этот вопрос, и имею много причин для уверенности, что, следуя нашему плану, мы поступаем во благо. Если со мной что-нибудь случится, положение моей супруги без сомнения улучшит твои обстоятельства, и хотя о таком исходе моей дорогой Лиз пока что страшно и помышлять, однако же законы природы делают его весьма вероятным. (…) Если же ты думаешь, что в будущем я пожалею о нашем браке, то, зная себя и мою привязанность к тебе, зная тебя саму и все те качества, из-за которых я так люблю тебя и восхищаюсь тобой все больше день ото дня – зная все это, я скажу, что каждый год мы с тобой будем состязаться за окорок из Данмоу^[8]». 28 сентября 1795 года Чарльз Фокс и Элизабет Армистед обвенчались.

Семь лет они хранили в тайне свой брак, а когда секрет открылся, высший свет был не столько шокирован – и не такое бывало, – сколько озадачен. С женой именитого сановника нельзя не считаться. Но кто же пустит в свой салон выскочку? Однако со временем соратники Фокса и их жены узнали Элизабет получше, и отношение к ней потеплело. Ее остроумие и начитанность вкупе с искренней любовью к мужу растопили сердца самых суровых матрон. А когда на торжественный прием Фоксов в 1806 году собрались сливки общества в количестве 400 человек, Элизабет поняла – свершилось! В мире, к которому принадлежал ее муж, теперь и у нее есть свое место.

* * *

Но вернемся к Харриэт Уилсон. В 1812 году ее младшая сестра София вышла замуж за мецената Томаса Хилла, второго барона Беруика, и сама Харриэт, вероятно, тоже подумывала о цепях Гименея. Поэтому у родителей ее любовника маркиза Вустера имелись все основания для беспокойства.

Сначала герцог вызвал сына на серьезный разговор и запретил ему встречаться с Харриэт, но тем самым лишь распалил его чувства. Вустер стал наведываться к своей пассии еще чаще. Тогда герцог изменил тактику. Одним прекрасным утром на пороге Харриэт появился адвокат герцога, предложивший ей огромные отступные, лишь бы она оставила мальчика в покое. За их любовную переписку родитель обещал отдельную плату. Когда Харриэт величаво отказала, отец выслал влюбленного юношу в Испанию, приставив его адъютантом к сэру Артуру Уэлсли (можно лишь гадать, обсуждали ли они общую знакомую).

В знойном климате Вустер расслабился и, как вскоре узнала Харриэт, променял ее на местную красотку. Чтобы снять сливки напоследок, Харриэт сообщила герцогу, что разорвет связь с его сыном за скромные 500 фунтов в год. Прижимистый герцог предложил ей 200. Основное условие – чтобы Харриэт никогда, ни при каких обстоятельствах не виделась с маркизом и не отвечала на его письма.