Аттила - Уильям Нэйпир

Мальчики шли много дней, взбираясь все выше и выше в Юлианские Альпы. Погода пока милостиво держалась холодной, но ясной, а хвойный воздух был острым и ароматным. Они почти не разговаривали.

Как-то вечером, когда солнце уже клонилось к западу, они поняли, что больше спускаются, чем поднимаются, из-за неприступной крутизны окружающих гор. Они шли по узкой тропе, которая вела вниз, в глубокую темную долину, уже затянутую вечерним туманом. Они бормотали себе под нос молитвы и просьбы к своим богам, потому что оба мальчика нутром чуяли — эта долина дышала воздухом других миров.

Они добрались до берега темной реки, не певшей обычную речную песню веселья и жизни. Река текла сквозь сердце долины в черном, чернильном безмолвии, безгласная, как предвестник беды. Ее берега обрамлялись скорбными, горестными очертаниями ив и осин, а над водой клубился густой туман.

Мальчики беспокойно пробирались сквозь густые заросли низкорослых, чахлых дубов и боярышника, густо оплетенных мхом, и лишайниками, заглушавших даже воздух, которым они дышали. Между камнями росли папоротники, а в лужах — болотный хвощ. В этой сырой долине не ощущалось ни дуновения ветерка, не пела ни единая птица. Казалось, что до них сюда ни разу не ступала нога человека.

Наконец, так и не сказав ни слова из страха разбудить жутких стражей этого нечестивого места, они нашли себе местечко под низко нависшими ветвями дерева и плотно закутались в одеяла. Они не смотрели друг на друга, и оба ощущали в душе бесконечное одиночество. Знобкий туман окутал их, и они видели не дальше, чем на несколько футов. Обоим страстно хотелось оказаться как можно дальше от этой заколдованной демонами долины, вдохнуть свежего, чистого горного воздуха и увидеть впереди долгий путь на север. Но они понимали, что сначала им придется пройти это наводящее ужас место, по возможности незамеченными кем-то — или чем-то — что следит за ними.

Аттила уже уплывал в полный страхов сон, когда Орест рядом с ним испуганно вздрогнул.

— Что это? — прошипел Орест, глядя вперед своими заячьими глазами.

Аттила тоже проснулся и сомкнул пальцы на рукоятке меча.

— Что?

— Там, среди деревьев.

Но они ничего не увидели, кроме жутковатых очертаний деревьев, окутанных клубами ледяного тумана. Они смотрели долго, потом Аттила сказал:

— Ничего. Спи.

Они снова улеглись и притворились, что спят. Но сон не шел, оба дрожали, и не только от холода.

Воздух вокруг них сгустился и зашептал:

— Мы Творцы Музыки, мы Сочинители Снов.

Мальчики подскочили и начали дико оглядываться.

Аттила, поняв, что их обнаружили, и ощущая знакомый прилив презрения к возможной ране или смерти — потому что однажды она все равно придет — закричал прямо в обволакивающий все туман:

— Кто вы? Что вам нужно?

Орест съежился, услышав, что его товарищ так бесстрашно кричит в ночь, но в Аттилу вселяла мужество жаркая волна гнева и негодующего духа. Он вскочил на ноги и взмахнул своим мечом, рассекая неуязвимые туман и тьму.

— Кто вы? Выходите и покажитесь! — Он держал меч перед собой, и руки его были такими же крепкими, как само лезвие. — Выходите!

Казалось, что деревья вокруг задумались, разглядывая этого маленького, но свирепого мальчика. Потом в тумане среди деревьев что-то произошло. Он разошелся в стороны, как покрывало, и угрюмость и замкнутость заколдованной долины, которые так сильно давили на мальчиков, как будто немного рассеялись. Им даже почудился свет, сияющий на них откуда-то сверху, ярче, чем любой лунный свет.

И они увидели стоящую среди деревьев фигуру, и не испугались.

Орест немедленно решил, что это Иисус, который явился, чтобы спасти их от демонов, прячущихся в тумане. Аттила подумал, что это, вероятно, призрак его умершей матери. Но фигура в длинном белом облачении приблизилась, и они увидели, что это юная девушка с косами, заплетенными, как у жрицы.